— С кем ты была? — рычит на меня Слава, сидя за рулём, когда мы уже едем с ним домой.
— Как с кем? — с невинным видом отвечаю я. — С Ленкой, я же тебе ясно написала, в чём проблема? — смотрю на него и вижу, как ходят от злости желваки под его кожей.
Я никогда не видела своего Славу в такой ярости.
— Ты сказала, что пошла в клуб. Почему ты не отвечала? — чеканит он каждое слово, еле сдерживая себя, и я вдруг понимаю, что он меня ревнует.
Боится потерять. Значит, та швабра для него ничего не значит?
И я чувствую, как надежда заползает в мою душу тёплым ручейком.
— Я просто не слышала телефон. Я решила, что мне неплохо было бы развеяться. Мы ведь так давно с тобой никуда не ходили, — жалостливо смотрю я на своего мужа, и тот лишь озадаченно трёт переносицу.
— Ну а что я должен был вообще подумать? — уже немного отходит Слава. — На звонки ты не отвечала, да ещё и почему-то ушла ночевать к этой своей шалаве! — снова начинает он.
— Не смей так называть мою подругу! — выкрикиваю я ему в лицо.
Может быть, моя Ленка и свободных нравов, но никто не имеет права оскорблять её! Особенно мне в глаза!
— Да проститутка эта твоя Ленка, что я не знаю, что ли… — начинает Слава. — Вечно у неё мужики какие-то разные.
И когда Слава вот так вот говорит про мою лучшую подругу, мне стоит огромных усилий, чтобы сдержаться и не выплеснуть ему всё в лицо.
Но я этого не делаю. Потому что последствия могут разрушить всё. Абсолютно.
Отнять у меня семью. Квартиру, купленную в совместную собственность. И, собственно, мою любовь, которая всё ещё тут, рядом, никуда не делась.
Сидит и тихо плачет на заднем сидении.
Ну ладно, я выдыхаю. Действую по плану. Его никто не отменял.
— Не говори так про мою подругу, — очень серьёзно и тихо отвечаю я Славику. — В конце концов, её личная жизнь — это её личное дело. И даже если она на самом деле работала бы в борделе, то я всё равно продолжала бы с ней дружить, ясно? — смотрю я на Славу.
— Ладно, прости, погорячился, — даёт отступного мой муж. — Просто я так разозлился из-за того, что ты сначала ушла куда-то в такой день, без меня. А потом ещё и решила не приходить домой ночевать. Что я должен был подумать? — объясняет он мне.
— А то и подумать, — тихо отвечаю я, испытывая внутри лёгкое чувство торжества. — Что я просто ночую у Ленки. Что тут такого?
— Да, понятно. Просто я сегодня хотел устроить нам романтическое свидание, — вдруг признаётся Слава, и у меня вдруг всё сжимается от нежности внутри. — Убрался дома, приготовил ужин на двоих. Сел тебя ждать, — бормочет он, и теперь я, а не он, испытываю чувство вины!
Да как такое вообще возможно?!
Мы заходим в квартиру, и я вижу, как сверкает чистотой пол, прохожу на кухню — и там на столе на белоснежной скатерти накрыт ужин на двоих. В вазе стоят алые розы, а в подсвечниках уже догорели свечи…
Значит, он не врал? Та женщина для него ничего не значит? Но он привёл её в наш дом, в нашу спальню…
Мои простыни! И я иду в нашу комнату, где супружеская кровать застелена новым чистым постельным бельём.
С розовыми лилиями. Вокруг везде стоят свечи…
И я теперь сама не понимаю, что вообще произошло.
