— Говоришь как знаток?
Она не купилась на его иронию. Смотрела серьёзно:
— Я облазила этот дом вдоль и поперёк. Я тут несколько лет провожу экскурсии и квесты. Сотни фотографий для ВК-группы сделала. Если бы кто и нашёл этот клад, так это я.
Свят пока оставил свои соображения при себе, да и вообще не спешил никак комментировать увиденное. Просто вбирал в себя всё, на что падал его взгляд, и уже привычно делал подсчёты. Но хотел бы сказать, что дом уже сам по себе — клад.
До него вдруг только сейчас во всей ясности дошло очевидное. Может быть, потому что Салеева в этом своём длиннющем летнем сарафане со свёрнутой на затылке золотистой косой легко сошла бы за видение из позапрошлого века.
— Слушай, Салеева, так ты, получается, дворянка? Голубых кровей?
Она не сдержалась и фыркнула, смешно сморщив нос:
— Ну да, голубее не сыщешь.
— Только ты не Платова.
— Нет, — качнула она головой и посмотрела себе под ноги. — Я к ним по материнской линии отношусь. Георгий Семёнович — старший брат моей матери. А Салеевы никакими дворянами не были.
И всё же. Можно представить, как подпекло бы Дашкину пятую точку, укажи он ей на то, что в штате турбазы — в его штате — работает самая настоящая дворянка. Почему-то эта простая мысль очень его рассмешила.
— Проверяла? — поддел он.
— Мне это ни к чему. Я за титулами не гоняюсь.
И от этого стало только смешнее. Дарья душу дьяволу отдала бы, только бы уродиться аристократкой, пусть даже и не чистокровной.
— Похвальная скромность.
— Романов, оставь свой покровительственный тон при себе.
— А как насчёт того, чтобы не щетиниться на каждую мою фразу?
— Я не ищу твоего одобрения.
— Ну, я очень далёк от того, чтобы питать такую опасную иллюзию.
— Тогда, думаю, и мой сварливый тон как-нибудь переживёшь.
О, кусаемся… Ладно, пусть точит свои острые зубки. Ровно до тех пор, пока они не причиняют ему ощутимой боли.
Для него это ведь просто… просто повод развлечь себя, не более. Для неё — возможность, которую она не может, вернее, не желает разглядеть. Возможность спасти родовое гнездо от гибели. Да, он, конечно, сказал Дарье, что вкладываться в этот дом не планирует. Но кто сказал, что он не может передумать? Особенно, увидев дом своими глазами.
Эх, Салеева, что же ты своих выгод не видишь? До сих пор за прошлое держишься? Он вот уже давно его отпустил. Ведь отпустил же, верно?..
Свят старался общаться с ней, как с давней знакомой, каких у него миллион. И вроде бы даже неплохо получалось. Ну, для первого раза.
— Переживу, — кивнул он и усмехнулся. — Моё эго сейчас не настолько хрупкое и уязвимое.
Она, конечно, поняла, о чём он. Тут же нахмурилась:
— Что, можно не ожидать новых мрачных пророчеств?
И он, конечно же, понял, о чём она. Прикусил нижнюю губу в попытке скрыть улыбку, которую она наверняка сочтёт оскорбительной.
— Да ладно тебе, Салеева. Ты ж замуж выходишь. Согласись, хреновый из меня предсказатель.
Он ожидал, что она согласится, и они эту тему замнут. Но Салеева отчего-то повела плечами, будто ей сделалось вдруг неуютно, торопливо кивнула и направилась к выходу из залы.
— Идём. Тут смотреть больше не на что.
Дальше они бродили почти в полном молчании. Только время от времени он задавал какие-то вопросы по существу, а она отвечала. И какими бы краткими и сухими ни были её ответы, он совершено точно понял одно — Салеева этот дом очень любила.
Не как собственность, потенциальный источник дохода или в целом полезный актив, а как нечто бесконечно дорогое её сердцу.
