- То есть твоя жена идеально справляется с роль герцогини, и тебя это не устраивает. Правильно ли я тебя понял? – насмешливо уточнил Николас.
- Не в этом дело, - мрачно произнес Виктор.
- Тогда в чем?
Действительно, в чем дело? Терезе было очень неприятно и обидно слышать, что все ее усилия не то, что не были оценены по достоинству, а даже осуждались! То есть пока она как добросовестная дурочка ежедневно старалась соответствовать высокому статусу, Виктор развлекался на стороне? Как давно муж начал это делать?
- Тереза будто отдалилась, - наконец ответил муж. – У нее появились другие интересы. Она перестала играть на своем фортепиано.
Это было неудивительно, ведь у Терезы совсем не оставалось на это времени. Да и сил тоже.
Перед мысленным взором всплыла сцена из прошлого. Когда герцог только-только обратил на Терезу внимание и начал ухаживать, он частенько наблюдал за ее музыкальной игрой. В эти моменты она сильно смущалась его присутствия и пристального внимания. Но музыка всегда захватывала Терезу, она погружалась в нее с головой, и вскоре забывала обо всем на свете.
В один из таких дней, мачеха оставила их наедине под предлогом того, что ей срочно понадобилось сообщить кухарке об изменении в меню. Разумеется, Виктор не преминул воспользоваться отсутствием «дуэньи» и в тот раз впервые поцеловал Терезу в губы.
Она все помнила, будто это случилось только вчера. Как герцог встал за ее спиной, пока пальцы Терезы порхали по клавишам старенького фортепиано. Как он провел ладонью вдоль ее спины, коснувшись оголенного участка шеи. Как эта ласка заставила Терезу всю задрожать и сфальшивить на несколько нот. А потом и вовсе перестать играть.
Но Виктор наклонился к самому ее уху и тихо произнес:
- Не останавливайтесь, Тереза.
Его тихий властный приказ вызвал в ней не меньшую бурю чувств, чем его касания. Ни разу до этого он не называл Терезу по имени. Исключительно «мисс Браун».
Дрожащими пальцами она продолжила играть мелодию, действуя бессознательно, совершенно не отдавая себе отчета в том, что именно она делала.
А тем временем герцог продолжил исследовать ее кожу, переместив руку с ее шеи на горящие румянцем щеки. Виктор нежно дотронулся до подбородка Терезы, задев большим пальцем ее раскрытые губы.
Это касание бросило ее в жар. Перед глазами все поплыло, а пульс стучал везде. В это мгновение Виктор повернул ее лицо к себе, глядя на Терезу сверху вниз. А затем резко наклонился и приник к губам в жадном поцелуе.
Даже сейчас, воспоминание об этом дне заставляло гореть щеки Терезы. А в груди против ее воли разливалась горячая волна желания.
- Полагаю, это естественный ход событий, - равнодушно заметил Николас. – Люди меняются, и твоя жена – не исключение.
- Ты говоришь мне это как мой кузен или как судебный лорд? – мрачно пошутил герцог.
- Как твой друг.
Мужчины еще некоторое время провели в столовой, а затем отбыли в парламент. Тереза не сразу покинула свое укрытие, переживая, что по какой-то причине они могли бы вернуться обратно.
Ее поражало то, с какой легкостью муж рассуждал о том, что она изменилась, словно это давало Виктору право завести любовницу. Получалось, в этом была причина? Тереза слишком много времени проводила в светской круговерти? Но что в этом было плохого? Она же не для себя старалась.
Когда Тереза решила, что уйти с террасы стало безопасным, она прошла к столу и наконец смогла спокойно пообедать. Видимо Николас велел слугам не убирать блюда, зная, что Тереза осталась голодной.
