Измена. Найти себя - страница 3

  Ночью почти не спала. Мысли ходили по кругу. Вечером наплакалась так, что думала усну сразу, но вместо этого я вертелась с боку на бок.

  Ремонт в маминой квартире мы сделали, когда Рома поступил учиться. Отсюда было ближе добираться в универ.

  Маленькая темноватая двушка в панельном доме. Я лежала в своей старой спальне на кровати и думала, прокручивая события прошлого дня.

  Утро встретило меня гудящей головой и распухшими глазами. На кухне нашелся растворимый кофе. Холодильник был предсказуемо пуст. Ну и ничего, есть все равно не хотелось.

  Я пила горячий, но невкусный кофе, глядя на свинцовое осеннее небо за окном, когда зазвонил телефон.

– Доброе утро, сынок! – как можно бодрее сказала я.

– Мам, что у вас случилось? – встревоженно спросил Рома.

– Ничего, – попыталась уйти от ответа, – все нормально.

  Обманчиво бодрый голос предательски дрогнул.

– Мам, я вчера звонил отцу, он сказал, что вы поругались, и ты ушла ночевать в бабушкину квартиру. Это правда? – от тревоги в голосе сына сердце болезненно сжалось, нижняя губа предательски задрожала, и я еле сдержала всхлип. Я думала, что мы никогда не окажемся в этой ситуации, что Рома никогда не переживёт развод родителей. Что у нас крепкая любящая семья. И пусть он уже взрослый, но он наш ребенок.

– Ром, я …, –  я пыталась подобрать слова, как-то смягчить то, что вчера случилось.

– Мам, ты узнала, да?

– Что узнала?

– И поэтому ушла, да?

– Сынок, о чем ты говоришь?

   Я ещё не хотела верить, что Рома знал об изменах отца давно, но он с такой тревогой спрашивал, что становилось ясно, сын знал о предательстве. И его молчание только подтверждало это.

– Я случайно узнала.

   Хотя случайности в этом мало. Кто-то ведь прислал мне электронное письмо, значит кто-то очень хотел, чтобы я узнала об изменах Лёни.

– Ты это…, может не надо?

– Как давно ты знаешь?

   В этот момент меня взяла такая злость. Это что же выходит, сын тоже меня предал? Он знал и молчал!

– Мам, ну ты, ты только не подумай ничего, – Рома явно встревожился. Он понял, что я не рада такой заботе. – Я просто хотел, чтобы ты была счастлива. Тебе ведь было спокойно, ты не замечала ничего. Я не хотел быть тем самым гонцом с дурными вестями.

– Как давно? – помертвевшими губами спросила я. – Почему не сказал?

   Поступок сына больно ударил. Мне и без того было тяжело, а сейчас я и вовсе почувствовала, как горит земля под моими ногами. Все словно рассыпалось.

   Сын больше не пытался юлить, теперь уже старался отвечать максимально честно и спокойно:

– Мам, я хотел, чтобы хотя бы ты была счастлива.

   У Ромы отношения с отцом были непростыми. Вот вроде бы отец и сын, но насколько разные люди. И по характеру, и внешностью Рома больше пошёл в меня.

   Лёня хотел, чтобы сын пошёл по его стопам и стал учёным. Но Рома запротестовала против этого сразу. А в старших классах и вовсе взбунтовался, и поступил в институт на техническую специальность.

   Окончив его по специальности инженер-механик, устроился на работу на нефтедобывающую платформу. И сейчас мы с ним разговаривали за тысячи километров друг от друга.

– Мама, я поддержу любое твоё решение. Пожалуйста, не обижайся на меня, я хотел, как лучше.

– А получилось как всегда, – горького усмехнулась я сквозь слёзы, – ладно, сынок, лучше расскажи как у тебя дела?

– Да я-то что? У меня как всегда: море, чайки и грязь.

   Мы проговорили с сыном ещё около двадцати минут. Как мне не было больно от мыслей, что Рома всё знал давно, но я не могла винить только его. Винить следовало себя, потому что, если даже ребёнок увидел, что у его родителей не всё в порядке, то как я, жена, смогла пропустить это всё? У меня даже не розовые очки были на глазах, а самые настоящие конские шоры.