– Куда тебя отвезти?
– В полицию.
– Ну и правильно. Таким красивым девушкам нельзя ходить без охраны. Или ты американский шпион и решила сдаться?
Я снова посмотрела на него, чуть улыбнулась. Вздохнула.
– Мне надо сумку мою найти, машину забрать, она наверное, на штрафстоянке.
– Оля, твоя машина сгорела. Вместе с сумкой, телефоном, документами.
Я подняла на него глаза, до меня не доходило, что он сказал.
– Как это? – промямлила, а холод уже заливал плечи, шею, подбирался к вискам.
– Оля, не волнуйся, я помогу тебе, всё будет хорошо.
– Нет, подождите. Где моя машина?
– В тот вечер, когды ты как ракета неслась по тёмной дороге, я ехал за тобой. Твоя машина перевернулась и спикировала в кювет. Перевернулась на бок. Я успел вытащить тебя, через минуту прогремел взрыв. Мы оба остались в живых по великой случайности.
Я сидела открыв рот. Так Фёдор, выходит, реально спас меня и сам чуть не погиб.
Больно, это когда плачешь. А ещё бывает, что боль вырывается из тебя сумасшедшим смехом, истерикой. Я хохотала до спазмов в животе.
Вот это да! Я здесь, в дорогущей частной клинике, с синим после аварии лицом. Выжила благодаря чужому мужику. Была на волосок от смерти. Моя машина пылала факелом где то на обочине, а человек из-за которого всё это произошло, которому я готова была посвятить жизнь, обвинил меня в "сиськах"!
Я вдруг впала в прострацию. Дурацкий смех прекратился. Я смотрела в спокойное лицо Фёдора, терпеливо наблюдавшего за мной.
Единственное, что я поняла, у меня больше нет машины.
Я отвернулась. Перед глазами встал образ моей машины. Нет, нет, мой верный дружок, мой матисик сгорел!
Как же так, я сколько себя помню всегда мечтала о машине. С юности вырезала картинки из журнала, клеила их на стену. Представляла как еду по автостраде, сощурившись смотрю в зеркало заднего вида, как ветер раздувает волосы, как торчит мой локоть из окна передней дверцы, а я такая вся смелая лечу навстречу ветру…
Я ведь копила на "матис" со всех сил. Экономила буквально на всём. Купила за наличные.
Так, понятно. Машины у меня больше нет. Выла, осознав потерю, утопив лицо в подушке, забыв, что надо бы постесняться перед чужим человеком. Что выгляжу, наверное, дурой. То ржу, то вою.
– Простите, Фёдор. Просто я не понимаю, как я теперь без машины. Всё в разных концах. Бабушка, новая работа в кафе. Даже до метро пешком минут двадцать тащиться.
Вот зачем я всё это объясняла постороннему человеку, который итак возится со мной.
– Оля, поэтому я спрашиваю тебя. Как помочь, куда тебя отвезти.
– Я,..у меня нет одежды, только вот это, – я кивнула на кучу тряпок.
– Забудь про одежду, спрашиваю, куда тебя везти.
– У меня ключи были в машине, – губы задрожали, голос снова сорвался,:– там деньги. Были.
Я подняла глаза на Фёдора, он терпеливо ждал.
– Отвезите меня, пожалуйста к бабушке.
– Какие ключи?
– От квартиры. А запасных нету. Вернее есть, но они у моего парня,– проговорила еле слышно.
– Это у того, который тебя ни разу не навестил?
– У нас всё очень сложно, – попыталась я объяснить упавшим голосом.
– Оля, ты замужем?
Я замотала головой.
– Квартира твоя или его?
– Моя. От мамы досталась. На втором этаже, однокомнатная. – я зачем-то пояснила.
– Адрес скажи.
Я продиктовала адрес. Фёдор позвонил кому-то.
– Миша, срочно берёшь слесаря, меняешь замки, чтоб через час всё было готово. Жди меня там. Адрес скину.
Мужчина повернулся ко мне. Я старалась держать себя в руках, губы постоянно кривились, я еле сдерживалась чтоб не плакать. Ну надо же, у меня больше нет машины.
