Сказала бы так: чувствую себя так, словно кто-то вырвал часть моей души, оставив лишь пустоту и холод в этом месте.
Не знаю, затянется ли рана в этом месте, но, если и затянется, совершенно точно след и шрам будут глубокими и заметными.
Стараюсь улыбнуться своему отражению, но губы отказываются слушаться, и вместо улыбки они у меня натянутая, скупая, тонкая линия, которая прибавляет лет моему и так немолодому возрасту.
Нет, вместо тишины лучше звуки, вместо самокопания лучше месть и новая жизнь.
Холодная вода, стекающая по лицу, помогает немного собраться.
Настойчивый звонок в дверь напоминает, что должна приехать Нина.
Войдя, взглянув на меня, она сразу понимает моё состояние.
– Пойдём сядем, – тянет в комнату на диван, едва переступив порог. Её взгляд не скрывает беспокойства и участия. – У тебя лицо какое-то… странное. Ты что-то ещё нашла, пока я добиралась к тебе?
– А разве тех трусов недостаточно? – пытаюсь отшутиться. – Нет, ничего больше не нашла.
– А искала-то хорошо? – интересуется, оглядываясь вокруг.
– Да. Посмотри, какой бардак, – киваю я в сторону разбросанных вещей. Снова придётся наводить здесь порядок.
– Это ерунда. Порядок наведём. С этим мы вместе справимся, – заглядывая мне в глаза, тихо говорит лучшая подруга, нежно сжимая мою ладонь.
Её глаза полны заботы, а взгляд такой тёплый, что хочется утонуть в нём и забыть обо всём на свете. Как хорошо, когда есть тот, кому можно довериться…
– Ну, давай, рассказывай, – мягко настаивает. – Я должна знать каждую деталь, чтобы понять, что происходит.
Нина терпеливо смотрит на меня, её лицо выражает бесконечное понимание и обеспокоенность.
Она знает, что сейчас самое важное – дать мне возможность собраться с мыслями.
– Может, тебе стоит принять что-нибудь успокаивающее?
– Здесь нет лекарств. Квартира стояла пустая, помнишь?
– А, да… Ну, хочешь, я сбегаю и куплю. На тебе же лица нет!
– Нет, – тихо отвечаю, отстраняясь от неё. – Просто дай мне минуту... Про то, что я поехала к дочери на квартиру, мы поговорили с тобой утром, – кивает.
Неожиданно у Нины начинает звонить телефон, но она, увидев, кто звонит, сбрасывает.
Следом через несколько секунд ей приходит сообщение.
Она хмуро косится на экран, читает и что-то пишет в ответ. Нервное состояние подруги теперь видно невооружённым взглядом.
– Тебе некогда? Или проблемы?
– Нормально всё, – отмахивается и бросает свой телефон на диван.
– Кто там? Если нужно, поезжай по делам.
– Муж, – фыркает недовольно она в ответ.
– Ясно. Опять поссорились?
– Да. Ну его! – отмахивается. – Альбина, скажи мне наконец, что случилось, или я с ума от любопытства сойду!
Её голос звучит настойчиво, почти требовательно теперь. Она не хочет говорить о проблемах с супругом, её больше интересует, что здесь произошло.
Делаю глубокий вдох и рассказываю ей о событиях этих нескольких часов: как я приехала сюда, нашла чужое нижнее бельё, как потом отправилась к мужу на работу.
Как странная реакция секретарши заставила меня задуматься, что между ними как раз есть кроме рабочей и интимная связь.
Про звонок Курбатова Лисовскому и рассказ, что именно Лисовский таскает других женщин в нашу квартиру…
Она молчит несколько минут после услышанного. Наверное, в шоке прибывает, как я была несколько часов назад.
– Ну а ты? – задаёт мне по итогу рассказа вопрос.
– Что я?
– Поверила им?
– Пока не знаю. А ты на моём месте поверила бы?
