Но выстояв против внешних бурь семью чуть не подкосила внутренняя. Здоровье Виктории всегда было очень-очень слабое, а уж когда девушка оказалась беременной лекари пророчили ей и ребенку верную смерть.
И в этому они были правы. То что Виктория выжила и даже не стала овощем настоящее чудо. А вот что касается ребенка...
Здесь еще один большой грех на твою совесть, Эвиан. Да и на мою тоже. Занимая тело почти родившейся малютки я вытолкнула душу маленького дракончика и точно знаю, что она растворилась не отправившись на перерождение.
Понимаю, что не я выбирала такой путь и смерть малютки не моя вина, но от этого легче не становится.
Поэтому для своих новых родителей я постаралась стать идеальным ребенком.
- Наша Леонора просто чудо! - хвалил меня папа подхватывая на руки и подбрасывая в воздух под мой заливистый смех.
- Мое сокровище - тихо и очень нежно говорила мама, зарываясь носом в мои шелковистые кудри. Точь-в-точь такие же, как были, когда-то у самой Виктории до тяжелой болезни.
Я росла девочкой послушной и умненькой. С благодарностью впитывала все уроки, что давали нанятые отцом учителя. Думаю, он в тайне надеялся, что знатная родня когда-нибудь оттает и я займу полагающее мне место благородной леди.
Но увы, граф и графиня Нортон были непреклонны и дедушку с бабушкой по отцовской линии я первый и единственный раз видела только в газете, которую папа усиленно прятал от мамы. Там говорилось что знатная чета удачно выдала замуж свою единственную дочь и сестру Дистера Рамину Нортон за советника его императорского высочества Аркула Второго.
Глаза отца были очень грустными, но стоило ему заметить меня, они сразу же посветлели.
- Иди ко мне, моя крошка - папа распахнул объятия и я с радостью кинулась в них.
Знаю, что взрослой женщине такое не положено, но эти двое отдавали мне столько любви и тепла, что не ответить им взаимностью было просто невозможно. Да и не хотелось!
Я с удовольствием нежилась в лучах их ласки и заботы. Правда были и мрачные моменты. Например, очень долго изгнанный сын важного драконьего семейства не мог найти достойную работу перебиваясь подработками мелким клерком в различных министерствах, терпя при этом насмешки и снисхождение других. Мы не голодали и вполне могли себе позволить нанять прислугу, но папа явно страдал от того, что не может обеспечить "достойную жизнь своим девочкам".
Ни мама, ни я не переживали по этому поводу. Я в силу того, что была слишком мала, чтобы расправить крылья и амбиции, а Виктория была просто счастлива, что рядом находятся два самых дорогих человека на свете. Да и родители матери периодически наведывались к нам скрашивая ее монотонную нелегкую жизнь.
Торговцы Силтоны были очень милыми людьми и я быстро нашла с ними общий язык. Особенно с дедом, Алозаном Силтоном. Мне, как Доротеи, был понятен его простой и практичный взгляд на вещи. А еще импонировала его искренняя радость от появления единственной внучки и желание меня постоянно баловать. Бабушка Беата была более строгой и чопорной, но за этой ширмой скрывалось доброе, отзывчивое сердце. Я кажется знаю в кого пошла Виктория.
Вторым поводом огорчится было мое двадцатилетие. Именно в этот период молодые дракончики оборачиваются и родители ждали этого со страхом и нетерпением. Увы, результат я знала наперед, но Викторию и Дистера было очень жаль. А еще ту крошку драконочку, что так и не смогла открыть глазки и воспарить в небо.
