Я в ужасе мотаю головой. Как мне пойти туда? Ведь там будут они. Три причины моего будущего развода.
О них я тоже думать не хочу. Как можно было называть меня подругой, улыбаться, одалживать косметику, а потом вот такое сотворить с моим браком.
Я не знаю, что ими двигало. И знать не хочу.
Давид Тигранович проявляет настойчивость. Не слушает никакие отговорки. Снова и снова убеждает в том, что глупо терять образование в шаге от диплома из-за каких-то прошмандовок.
В конце концов, он говорит, что воспитывал меня бойцом, а не тряпкой.
И постепенно до меня доходит, что он прав.
Да, мне сейчас проще всего сидеть, забившись в нору. Но я ради этого диплома пять лет пахала. Шесть, если считать год на подготовку.
И раз уж личная жизнь у меня не сложилась, что еще остается кроме будущей работы? А для нее нужно получить образование.
А значит придется встретиться лицом к лицу с бывшими подругами. Это не я перед ними виновата. Значит, не мне и голову в песок прятать.
На следующее утро я убеждаю себя, что готова попытаться начать новую жизнь. Наношу на лицо легкий макияж. Хочу скрыть следы переживаний и слез. Им не к чему это видеть.
Завтракаю вместе с Давидом Тиграновичем. И даже наливаю себе кофе, чтобы набраться бодрости. Обычно-то я предпочитаю просто черный чай.
Но горький напиток почему-то приходится совсем не по вкусу моему желудку. Приходится быстро бежать в туалет, где меня тошнит.
Это все нервы. Все-таки я ужасно переживаю и боюсь того, что ждет меня сегодня.
Смелая я, когда Давид Тигранович подбадривает. А там я буду одна.
Еду в институт вся как на иголках. Ругаю себя за это. Ну что они мне сделают? Посмеются? Так они уже это сделали, а я пережила.
Когда вхожу в аудиторию сердце бьется отчаянно. Все-таки я трусиха.
Смотрю прямо перед собой и сажусь на свободное место. Краем глаза замечаю их. А они меня. Но ничего ужасного действительно не происходит. Мы просто игнорируем друг друга.
Я делаю вид, что не смотрю на них. А они - на меня.
Через какое-то время я действительно выдыхаю. Это лучший выход из возможных. Они больше не существуют для меня. Закончу институт и, надеюсь, больше никогда их не увижу.
После лекций я испытываю даже облегчение. Наверно, жизнь действительно продолжается. Мне придется ее продолжить.
За эти дни муж не попытался позвонить или еще как-то связаться со мной. Видимо, уже вычеркнул меня из своей жизни. Буквально отрезал, как ненужный кусок.
А я не выдержала и пару дней назад написала ему сообщение. Не для того, чтобы помириться. Просто сердце мучают вопросы. Чем, по мнению Германа, я так перед ним виновата?
Злой внутренний голос шепчет, что причины может и не быть. Даже если это месть с его стороны, то я не представляла, что он на такое способен. А значит, я не знала человека, с которым жила. И очень даже может быть, что этому незнакомому чужому мужчине вовсе не нужна причина, чтобы растоптать чью-то душу. Возможно, я ему просто надоела.
В любом случае мое сообщение даже не было прочитано.
Нужно принимать взрослые решения.
И одно из них – это развод. Я все еще связана юридически с Германом. Он мой муж. И это необходимо исправить.
Принятые решения придают мне сил, и вечером я готовлю ужин.
- Я рад, что ты вспомнила о себе, - хвалит меня Давид Тигранович.
- Спасибо вам за поддержку.
Я улыбаюсь впервые за долгое время, наливая в кружки любимый хозяином этого дома зеленый чай.
