— Где она? — спрашиваю ещё раз.
Мужчина, правильно поняв меня, смотрит в монитор по камерам.
— В кабинете химии, — отвечает спустя минуты две.
— Ну, конечно, — бросаю сквозь сжатые зубы.
Спешно, даже чуть ли не бегом, нахожу кабинет химии и торможу у приоткрытой двери.
— Почему? — спрашивает моя дочь.
— Смотри, — милым тоном начинает блондинка. — У каждого человека есть свой дом, работа, семья и обязанности. Я не могу бросить столько детей, ведь некому будет их учить.
— Не бросай, мы вместе придём в школу, потом после уроков поедем домой, — судя по голосу, моя дочь обижается.
— Солнышко, мы видимся каждый день в школе и завтра увидимся, и всегда, — заглянув в щель, вижу, что Мариша сидит на коленях её тёзки, прижалась спиной к её груди, словно в любимой кроватке.
— Но я хочу, чтобы ты была со мной дома, мне не нравится тётя Таня, и тётя Лида, — моя девочка та ещё манипуляторша, ещё чуть-чуть, и Марина старшая согласится.
— Кхм, — открываю дверь и обозначаю своё присутствие.
— А вот и папа, — не смотря на меня, улыбается моей дочери.
Готовлюсь к тому, что Мариша, как обычно с разбега прыгнет в мои объятия, но этого не происходит. Она продолжает сидеть на коленях этой особы с таким видом, будто я её разбудил в три часа ночи.
— Не поедешь с нами? — больше констатирует, чем спрашивает, смотря на химичку очень жалостливыми глазами.
— В другой раз обязательно, — отвечает эта дура.
5. Глава 4 Невоспитанный хам
Марина
Не вижу, но очень хорошо чувствую, как кожу жжёт от его недружелюбного взгляда. Не понимаю, что я ему такого сделать успела, что каждая встреча с ним — это невидимый бой. Мужчина толком со мной не общался, а уже смотрит, как на прокажённую.
— Марина, иди к папе, — напоминает о себе, когда девочка не спешит выбраться из моих объятий.
Тяжело вздохнув, будто уставший взрослый, девочка целует меня в щёку и, спрыгнув с моих колен, направляется в сторону отца. Макар же продолжает смотреть на меня, проходится взглядом по моей скромной персоне, оглядывая с головы до ног, и едва заметно морщится.
— У вас какие-то проблемы со мной? — не выдерживаю я.
— С такими, как ты, у меня ничего не может быть, — усмехается, скривив свои контурные губы.
— С такими, как я? — уточняю, вопросительно выгнув брови. — Что со мной не так? — стараюсь не показывать обиду и улыбаюсь.
— Мы выяснили в прошлый раз, что с вами не так, — отвечает, намекая на моё платье и его оскорбление.
— Мариша, не хочешь закончить свой рисунок? — переключаюсь на девочку, указывая на лист и карандаши на столе.
— Хочу, — тут же отзывается малышка и, отпустив руку отца, подбегает ко мне.
— Вот, садись и дорисуй, папе подаришь, — подталкиваю к ней все принадлежности, после чего иду в сторону выхода. — Поговорим, господин Хамло, — не давая ему возможности одуматься, впиваюсь в его локоть, и мы выходим в коридор.
— Вы что себе позволяете? — шипит на меня, едва я дверь закрываю.
— Поменьше, чем вы, — выплёвываю и осматриваюсь по сторонам, а убедившись, что никого нет, приближаюсь на один шаг к этому айсбергу. — Что вам от меня надо?
— Абсолютно ничего. Вопрос в том, что надо вам от моей дочери? — наклоняется надо мной, понизив голос, от чего он становится хриплым. — Решили через неё охомутать меня? Не выйдет, дорогуша, ты не в моём вкусе, и, с твоим опытом влезать в чужие семьи, с тобой вообще лучше не связываться, — выговаривает это с таким омерзением в голосе, что, к моему огромному удивлению, к горлу подкатывают слёзы.
