11. Глава 11.
Проходит неделя. Прошлая жизнь вспоминается как страшный сон. Работа в гостинице уже не кажется такой тяжёлой, как в первую смену. Действительно человек может адаптироваться где угодно.
Я лежу на диванчике, время час ночи, но сна ни в одном глазу. В последнее время я совсем перестала спать, словно во мне аккумулировалась вся накопленная за время брака энергия. Будто я спала, а сейчас проснулась. Я думаю как мне жить дальше. И хоть мне нравится наша комната, тем более после того как мы её украсили и декорировали, нравится соседка Анжелика – она словно мама поддерживает меня и помогает. Я всё же понимаю, что в скором времени придется уехать, ведь нам нельзя оставаться надолго в одном месте.
Жаль бросать недавно обретенную подругу, я даже стала чувствовать себя в какой-то степени под защитой. Забытое чувство, когда о тебе заботятся. Мама умерла, когда мне было двадцать. От одного воспоминания о ней на глазах выступают слезы. Моя родная, если бы ты была рядом ты бы подсказала как быть. И может защитила бы от Кирилла. Её голубые глаза, светящиеся добротой долгое время после её смерти стояли перед глазами, любимые теплые руки. Как мне не хватает её слов: “Моя русалочка – ты моё сокровище и у тебя всё должно быть хорошо. Главное верь”. Как часто эти слова помогали мне.
Смахиваю непрошенные слезы, злюсь на себя за слабость. Не время плакать и предаваться сентиментальности. Мама умерла, а я осталась. Мне надо заботиться о себе, о Василисе. А ведь мой лисёнок вылитая бабушка, словно усмешка судьбы над мужем. Он так хотел сына – вторую копию себя. Но вселенная решила, что такой индивидуум не достоин копий. И слава богу.
Из-за двери доносится какие-то звуки. Я встаю и иду на шум. Открываю дверь, передо мной открывается неприятная картина. Три вахтовика вернулись в гостиницу в нетрезвом виде. Непросто в нетрезвом, а в неадекватном и оскорбляют администратора Андрея. Чем он им не угодил не понятно, но матерные слова разлетаются по фойе гостиницы. Андрей один, охранника почему-то нет. Может вышел покурить.
– Слышь ты педик крашенный, – обращается самый развязный обросший к Андрею, но его перебивает другой. Тоже пьяный, но не такой заросший. Пытается говорить вежливо, насколько можно говорить в этом состоянии.
– Понимаешь Андрюха. Мы два месяца пахали. Отдохнуть хотим. Понимаешь? Девочек нам надо.
– Понимаю, но наша гостиница не предоставляет подобные услуги.
– Блин, ты похоже не понимаешь. Мы работали писец как проклятые, заработали много денег. Хотим расслабиться. Понимаешь? Если ты подсуетишься тебя в обиде не оставим. Сечешь, студент?
– Я всё понимаю, но помочь в этом случае ничем не могу. Вам надо было останавливаться в другом отеле.
– Да, чо с ним базарить. Козёл одним словом.
Пока я пытаюсь понять что к чему, меня замечает один из приятелей.
– О, смотри какая. А говоришь девок нет.
Он отстраняется от ресепшена и нетвердой походкой приближается ко мне. Другая девочка-напарница тоже высовывается из нашей комнаты.
– Блондиночки, как я люблю.
Что делать в таких случаях я даже не представляю, хочется развернуться и убежать, но я продолжаю стоять как будто ноги приклеились к полу.
– Андрей, где охранник? – спрашиваю я у администратора.
– Они его в туалете закрыли.
– А тревожная кнопка?
– Нажал, жду.
Или он плохо нажал, или охранное агентство не особо торопится выполнять свои обязанности. Бородач хватает меня за шею и притягивает к себе. Он него мерзко воняет спиртным, кислым потом и нечищенными зубами. Обветренной ручищей он пытается залезть в вырез моей новой формы. Я со всей силы вцепляюсь зубами в его руку за что получаю рукой по губам. Будто врезалась с разбега в стену. Губы горят и распухают мгновенно.
