Майя пропустила удар сердца. Почувствовала волну румянца, которая начала подниматься от груди вверх по шее к щекам. Расправила плечи, чтоб скрыть волнение.
— Я много работала, — услышав тяжелый вздох, повернулась к Пете. — Ты надеялся, что я скажу что-то другое?
— Вроде того, — он кивнул. Помолчал немного, посмотрел на застывшую Майю и мгновенно затянул в бурлящее темное озеро своего взгляда. Удерживал в нем, не позволяя моргнуть, и выбил дыхание раздавшимися в тишине салона словами. — Я хотел услышать, что счастливо.
Майя сглотнула, повела головой.
— А что на счет тебя? Ты прожил эти три года счастливо?
— Нет.
Ответ заставил дрогнуть натянутые нервы. Майя отвернулась и холодные капли сорвались с волос и упали на плечи, грудь, оставили крохотные мокрые пятна на мужской рубашке.
— Прости, пожалуйста, — она шепнула, краснея. Сдвинулась ближе к окну и пригладила мокрые волосы. — Я машину тебе испачкала.
— Черт, — Петя бросил быстрый взгляд на покрытые мурашками руки, включил поворотник и притормозил. — Я идиот. Ты же промокла насквозь, — отстегнул ремень и зажег в салоне свет. — В багажнике я всегда держу сумку с запасными вещами на случай срочной командировки или форс-мажора. Подожди еще минуту.
Майя успела только открыть рот, чтобы сказать уверенное: «Не нужно», но Петя уже открыл дверь и, не задумываясь, ступил под проливной дождь. Вернулся, как и обещал, через минуту.
— Так. Есть рубашки, пара футболок, толстовка и спортивный костюм. Тебе…
— Толстовку, если можно.
Мягкая ткань легла на колени и Майя беззвучно выдохнула. Она успела забыть тяжесть мужской рубашки на голом теле, запах туалетной воды, что просачивается через поры и еще надолго застревает в носу. Она отвыкла от греющих ощущений тепла и нежности, которые чувствовала, когда зарывалась носом в широкий ворот свитеров. Его свитеров.
— Еще полотенце есть. Промокни волосы, чтобы не заболеть, — женский взгляд метнулся к серьезному мужскому лицу, и Петя усмехнулся, заметив сведенные к переносице брови. — Не удивляйся, я просто…
— Не любишь гостиничные. Я помню.
Майя сглотнула плотный, застрявший в горле ком, который мешал дышать, и забрала полотенце. Высушивая пряди, старалась не смотреть налево, но чувствовала обволакивающий пристальный взгляд, что ложился на плечи, руки, оставил свой след на груди и стройных ногах. Мокрая ткань платья почти ничего не скрывала. Наоборот, она подчеркивала плавные изгибы, остроту ключиц и каждую мышцу напряженного женского тела.
Закончив с волосами, Майя отдала полотенце и нырнула в толстовку. Краем уха увидела, что Петя включил климат-контроль, а спустя мгновение почувствовала не только комфортный воздух, но и тепло сидения.
Машина тронулась и в салоне вновь наступила тишина.
— Ты всегда мечтала о своей кондитерской, — Мстиславский снова почесал костяшками губы, помассировал переносицу, словно отыскивая внутри себя силы, и спросил спустя время. — Не сложилось?
— Она у меня была, — Петя повернул голову, Майя выдержала прямой взгляд. — Я открыла ее спустя год после... после того, как мы расстались. Было сложно, но мне помогли.
— Ну конечно, — хмыкнул.
Сорвавшиеся шепотом слова ее озадачили. Не такой реакции Майя ожидала. Ведь кто, как не Петя, знал, как сильно она хотела выиграть в международном конкурсе молодых кондитеров, потратить два месяца на стажировку у самого известного шоколатье мира и, наконец, открыть свою кондитерскую.
