– Какая муха тебя укусила, а? А если бы я не появились, ты бы ее придушила?
Мы идем по темной подземной парковке. Людей здесь почти нет, все потому что сегодня будний день. Ирина идет где-то позади, пытаясь поспеть за моими быстрыми шагами. Я знаю, что из-за беременности ей тяжело быстро ходить, но прямо сейчас я не могу себя успокоить. Кровь кипит, давление бьет в висках, а ладони до сих пор покалывают.
– А если бы они охрану вызвали! – вновь слышится громкий голос подруги. – Да подожди ты!
– Мне все равно, чтобы они сделали, Ирин! Она разрушила мою жизнь, она лишила моего ребенка семьи! – я вытаскиваю из сумки ключи от автомобиля. – Я была готова ее придушить!
Мы молча садимся в салон моей машины, подруга тяжело вздыхает и продолжает уже спокойным голосом:
– Я не представляю, каково тебе сейчас. Да, встретить ее снова спустя столько лет – очень несправедливо. Но тебе сейчас нужно успокоиться, иначе ты наломаешь дров.
– А знаешь, что более не справедливо? – я завожу автомобиль и обессиленно кладу руки на руль. Смотрю на свою подругу на соседнем сиденье и чувствую, как глаза начинает жечь от слез. Руки неимоверно трясутся и я не в силах унять эту внутреннюю дрожь. Черт, я даже не могу спокойно обхватить руль. – Знать, что у нее все сложилось куда лучше, чем у меня. К человеку, который сделал мне столько всего плохого, бумеранг все-таки не вернулся.
***
–Мам, почему ты такая грустная?
– Я не грустная, зайка. Все нормально.
Убираю телефон в сторону и смотрю на дочку. Саша смотрит на меня своими большими оленьими глазами, держа в руке красный фломастер. Она сидит за детским столиком и рисует своих любимых бабочек.
– А почему у тебя такие красные глаза?
– Я не выспалась сегодня. Поэтому они и красные.
Пытаюсь улыбнуться. Получается плохо. После случая в торговом центре, я разрыдалась прямо на подземной парковке в своем автомобиле. Рыдала навзрыд, слезы текли ручьями, а руки тряслись так, что я не могла нормально держать руль. Ирина гладила меня по спине и не успевала подавать салфетки.
Я долго терпела, обещала себе больше не плакать. Моя жизнь только-только начала восстанавливаться, я только закончила собирать осколки своего настоящего, но прошлое, смертоносным вихрем, снесло мой хрупко построенный мир. Сначала Артем, потом Милена. Правду говорят, что беда не приходит одна.
Внезапно раздается трель дверного звонка.
– Это папа! – Саша вскакивает так резко, что ее розовый стул с грохотом падает на пол. Дочка бежит в прихожую, я медленно иду следом. Саша встает на носочки и сама открывает дверной замок.
Первое, что мы видим – большой букет голубых гортензий вместо лица человека. Владик убирает от лица цветы и переступает порог квартиры.
– Папа! Папа! – Саша начинает скакать и прыгает в объятия мужчины.
– Здравствуй, моя принцесса.
– Пап, зачем тебе такой большой букет? – Саша обвивает тонкими ручками шею отца.
– Это не мне, – Владик издает смешок и целует в щеку мою девочку. – Это нашей маме.
Оба смотрят на меня. Я стояла вначале прихожей, скрестив руки на груди, и просто наблюдала за происходящим.
– Мам, смотри, какие красивые цветы тебе подарил папа! – глаза моей девочки блестят от счастья и она наклоняет голову к букету, вдыхая цветочный аромат.
Я дергаюсь. Нужно идти. Подхожу к бывшему мужу и беру в руки протянутый букет цветов. Гортензии. Он знает, что я их обожаю.
– Спасибо, – отвечаю коротко, пытаясь выдавить из себя улыбку. Кажется, мужчина хотел что-то сказать, но вместо слов он внимательно смотрит на мои глаза. Заметил, что я плакала.
