Я почти готова сдаться. Хрен с ними, с династическими браками, пуская не разведемся. Пускай дадим семье время, чтобы раскрутить их бизнес. Пускай поставим этот вопрос на паузу, я ненадолго забуду что меня предали, Кеше придется вернуть на полку пузырек с Виагрой и закончить встречи со своей святой блядью. Переждем. Я слишком устала, чтобы снова спорить. Мне просто хочется тишины: дома, в голове, в сердце.
Но прежде чем повернуться к мужу, я задала последний вопрос.
- А ты меня когда-нибудь любил?
- Насть… - в голосе Кеши искренняя боль за близкого человека. И даже сочувствие. И еще что-то, что угодно, но только не любовь.
- Так любил? Не сейчас, ладно, сейчас у тебя есть Женя. Но в принципе? Когда-нибудь? Когда все только началось?
- Настя, я не думаю, что это надо вспоминать сейчас.
- И все же, вспомни. Ты не такой старый, чтобы страдать провалами в памяти, - я вцепилась руками в подоконник, пытаясь найти опору. – Так что, ты любил меня или нет? Хотя раз, Савранский? Было такое, что ты смотрел мне в глаза и ноги подгибались от счастья? Потому что у меня было, я знаю, о чем говорю.
За спиной тишина. Но не та, которую я ждала, нет. Так тихо бывает на войне перед последним и самым страшным боем. В лесу, перед тем как с неба хлынет стена проливного дождя и сама природа замирает в ужасе перед стихией. В операционной. За секунду до того, как хирург констатирует время смерти.
- Ты… мне нравилась, - еле давит из себя Савранский и на меня обрушивается все сразу. И пушечный залп, и гром с молнией, и одна прямая линия вместо ровного биения сердца.
Я опускаю голову и стучусь лбом о стекло. Оно приятно холодит кожу, и эта прохлада успокаивает, заставляет дышать глубже.
К черту тебя, Савранский. К Черту. И ваши династические браки и договоренности семьи и даже деньги!
- Кеша, тебе придется уехать, пока мы не утрясем все бумажные дела. Жить с тобой я разумеется не буду. Ты можешь выбрать, возьмешь с собой Тамару или нет, но о своем решении дочери скажешь сам. Заодно, объяснишь ей, почему мы расходимся.
Я стараюсь говорить ровно, не выдавая эмоций и сама в шоке от того, как безжизненно звучит мой голос. Наверное, Кеша и правда меня убил.
- Насть, ты забываешься.
- Отчего же, я все помню: это дом твоих родителей. Они подарили нам его на рождение Томы, да так и не дошли до юриста, чтобы оформить подарок. Кеш, мне есть, где жить, в случае чего.
- И где же? В квартире бабушки Сары?
- Зачем так радикально? – Я поворачиваюсь и смотрю Савранскому прямо в лицо. Любимое и ненавистное одновременно. Каждое слово произношу медленно, твердо, так, чтобы меня расслышал не только муж, чтобы и я сама поверила во все сказанное: - Я могу взять детей и поехать в изумительную квартиру в Сити. Три комнаты, панорамные окна, джакузи. Я всегда мечтала о джакузи, так что с радостью поменяю загородную жизнь на эту роскошь.
Савранский бледнеет. Глаза напряженно бегают по мебели, в попытках зацепиться за что-твердое.
- Ты думал, Женечка не рассказала? О нет, милый, она почти сразу наплела всем про то, какую квартирку ей снял ее жених. Я думала такие траты по плечу детям депутатов, а оказывается и заведующий рядовой клиники может позволить себе немного буржуазного шика. Буду жить там с детьми, родить еще я и правда не смогу, но, как ты советовал, заведу собаку. Для красивой картинки в социальных сетях.
