При чём, сама себя загнала в такую жопу, что круче не придумаешь!
Как есть, растрёпанная и полуодетая, я через парадный вход и вхожу: с натугой толкаю тяжёлую массивную дверь, буквально вваливаюсь в чужой дом, как в свой собственный.
Просторный, хорошо освещенный вестибюль впечатляет. Я даже с минуту топчусь на месте, не решаюсь в своих мокрых тапках наступить на натёртый до безупречности, янтарного цвета мрамор.
В холле никого. Ну это пока. Наверняка дом автоматизирован и напичкан всякой техникой и охраной – сейчас сбегутся.
А пока я осматриваюсь по сторонам, поднимаю голову, – на потолке тоже есть, что оценить: две шикарных модели больших люстр. Приятный глазу классический стиль с богатым вкусом и преобладающими тёплыми медовыми оттенками.
Меня накрывают эмоции, схожие с чувствами, испытываемыми при покупке новенького автомобиля в дорогом автосалоне: оцепенение, восхищение, восторг. Непередаваемая яркая гамма ощущений – окунуться в роскошь, как в самую удобную ванную с парным молоком. Да-да, молоко и мёд. Выбираться из которой не имеется ни малейшего желания.
От разглядывания интерьера меня отвлекает совсем неделикатное покашливание: «Кхм… Хм…»
Я вздрагиваю от неожиданности, аж всё холодеет. Собрав нервишки в коробочку, оборачиваюсь, но утыкаюсь взглядом в пуговицы на форменной ливрее дворецкого, поэтому вскидываю голову вверх. Высокий, не меньше, чем на голову выше меня, одетый в строгий костюм; подозрительный, он пугает своей монументальностью и поставленным голосом:
– Добро пожаловать. Могу я чем-нибудь помочь вам?
Натаскан идеально. Видно же, сам хочет взять меня за шкирку и выставить за дверь. А потом ещё и руки отряхнуть, будто прикоснувшись к чему-то гадливому.
Понимаю, что вид у меня совсем неподобающий гостям… Так ведь я и не гость!
Снимаю с растрёпанных волос капюшон и приглаживаю пряди пальцами; снова вскидываю острый подбородок и поворачиваю голову туда-сюда, мол: «А если так?»
По мере узнавания, его лицо презабавно вытягивается, брови комично взлетают вверх. Удивлён. Если не выразиться кратко и ёмко – матом. Окидываю его максимально холодным взглядом, не замечая, как губы сами по себе расплываются в улыбке. Определённо, это делает мой сегодняшний день гораздо веселее.
– Я дико извиняюсь, Полина Александровна. Не узнал вас.
По всей видимости я всё-таки бываю в этом доме. Пусть редко.
– Я оповещу Игоря Ильича… У вас все в порядке?
– Ни к чему. – Я сходу расставляю приоритеты, отвечая ему на первое, а следом и на второй вопрос: – В порядке. Я есть хочу, а Ольгу никак не найду.
Негодует, но вида не подаёт, а что про себя думает, мне не важно.
Переминается с ноги на ногу, но от меня не отходит. И пройти дальше холла не даёт.
– Полина Александровна, я распоряжусь, чтобы вам принесли ужин.
– Опять мимо! – Я цокаю языком и качаю головой: – Неправильный ответ, Юджин. Сама поем.
Его брови снова ползут вверх.
– Я Константин.
– Это в фильме Ли Дэниелса, – решаю снизойти до объяснений, – имя дворецкого – Юджин Аллен.
Смотрю, как он бледнеет, а сама едва сдерживаю смех.
– Но в свете сложившейся ситуации…
– Какой ситуации? – не очень вежливо перебиваю я. Ещё поглядим, чей ледяной тон затянет витражные окна этого дома зимними узорами!
– Неприятной ситуации, – Константин меряет меня взглядом, словно решает, достойна ли я развернутого информационного варианта, – подозреваю, что Игорь Ильич будет очень недоволен.
