И слишком часто я видела этого мужчину. И, что самое ужасное, в этих снах я была счастлива, потому что мы с Климом гуляли рука об руку, и на пальцах наших были два золотых обруча…
Два кольца, символ бесконечности, которой у нас не могло быть…
И отчего-то после этих снов я всегда просыпалась с улыбкой на губах и с крылышками, которые словно открывались за спиной, готовые поднять меня в небеса, но потом… морок разбивался на мелкие уродливые осколки, и я понимала, что щеки у меня мокрые от горьких слез, а в горле саднит, потому что… я, подобно лунатику, рыдала во сне… рыдала так сильно, что связки просто не выдерживали…
И после всего пережитого, когда я думаю о Климе, единственное, что вертится на языке – это одно-единственное чувство, которое у меня осталось, и предложение, которое я бы хотела прокричать в лицо этого бездушного человека:
Я тебя ненавижу, Клим Невзоров! Ненавижу так же горячо и остро, как и любила когда-то…
Наконец выпрыгиваю из автобуса и быстро иду к офисному центру. Солнце уже припекает и обещает зной. Люблю тепло, но иногда и меня угнетает удушливый жар нашего края.
Поэтому стараюсь быстрее дойти до здания, где работаю. Благо там все кондиционеры исправно функционируют, и вообще удача, что я смогла устроиться именно в эту компанию.
Реально не ожидала, и для вчерашней выпускницы юридического факультета это действительно неплохой шанс и плацдарм для последующей карьеры.
Единственное, что сильно напрягает, – это звонок моего шефа. Я, конечно, понимаю, что еще совсем зеленая и мое мнение не берется, так сказать, за основу, но… я действительно убила много ночей на изучение данного вопроса и нашла недоработки Герасимова, но… теперь я не знаю, что мне делать и как быть.
Закрыть глаза на помарки и предоставить заказчику документы в таком формате или раскрыть все мои подозрения и замечания и взять время на доработку, так сказать, но… в этом случае Геннадий Алексеевич дал недвусмысленно понять, что могу поставить крест на своей карьере. С его связями и именем он может сделать так, что меня никуда не примут.
«Что же мне делать?» – задаюсь вопросом и чувствую, как в сердце нарастает тревога, а еще протест ощущаю.
Не хочется во все это ввязываться, и для меня было бы лучшим решением, чтобы тот, кто разрабатывал проект, его и представил, но… выходит так, как выходит, и все шишки могут посыпаться на мою голову.
Вернее, они уже сыплется. Просто не мне, так сказать, подписывать данный договор. И то хорошо. Чисто юридически ко мне не может быть вопросов… но… Боже… Я что, действительно рассматриваю такой исход дела?!
Одергиваю себя в негодовании. Неожиданно застываю перед высоким зданием офиса и засматриваюсь на стеклянную карусель, которая здесь вместо двери.
Вновь ощущаю давящее чувство. Будто кто-то меня пристально разглядывает. Оглядываюсь по сторонам, но, разумеется, никого не нахожу.
Делаю глубокий вдох, поправляю юбку-карандаш и рассматриваю проскальзывающие в стеклянной карусели мои размноженные отражения.
Девушка, замершая у самого входа, кажется напуганной.
Поэтому делаю глубокий вдох, выпрямляю спину и делаю уверенные шаги, прохожу в здание.
– Даша, привет!
Сразу же подмечаю миловидную девушку на ресепшене, которая поднимает руку в знак приветствия. Рита тоже недавно на этом месте, мы с ней фактически обе новенькие, поэтому легко нашли общий язык.
