Я упираюсь руками в его бедра, чтобы хоть немного оттолкнуть его от себя. Но вместо этого он еще сильнее переваливается на бок, закидывает на меня ногу и уверенно трахает меня в рот, очевидно даже не просыпаясь.
Через силу справляюсь с паникой и рвотными позывами. Стараюсь ровно дышать носом.
Помню я ходила проверять желудок. Это нечто подобное, только «трубка» потолще. Сильно.
Он вдруг прижимает мою голову к своему паху и кажется не собирается отпускать. Я чувствую, как его член пульсирует. Он собирается кончать?
Нет-нет, только не так глубоко!
Приходится что есть мочи оцарапать его зад, чтобы он сбавил натиск. Он протяжно стонет и отпускает мою голову. А я ловлю ртом драгоценный биоматериал. Тут же выплевываю его в развернутый презерватив и завязываю бесценный трофей.
Да, я совсем чокнутая.
Убеждаюсь, что Герман спит. Поправляю его одежду, будто ничего не было, и иду к двери. Но едва открыв ее, замираю.
Опять она. Прикрываю дверь, оставив лишь маленькую щель.
Едва дыша наблюдаю за манипуляциями Светы в кухне. Она пересыпает по стеклянным емкостям какие-то травы. Может чай? Она говорила про сюрприз Герману. Это он и есть?
Может сюрприз в том, что она о нем заботится? Пока он спит. В таком случае она не так уж плоха в роли жены для него. И Лере помочь почти согласилась. А я переживала, что ей от него только деньги нужны.
Кто знает, может все в итоге выиграют от этой сделки?
Бесшумно прикрываю дверь в спальню и вылезаю в окно. Благо первый этаж.
Снова это ощущение, что мы со Светой поменялись ролями. Будто она теперь жена, а я любовница, которая бесстыдно отсосала ее мужу и сбежала через окно.
Плевать.
Одно я знаю наверняка, если Света снова увидит меня в доме Германа нашей сделке конец.
29. Глава 29. ОН
— Не понял? — поправляю галстук, отчего-то неприятно сдавивший шею.
Я сильно не выспался, у меня похмелье, а моему другу-доктору приспичило встретиться ни свет ни заря — в обед выходного дня.
Валера устало вздыхает:
— Вы достали, если честно, — притворно возмущается. — Сколько раз вам всем объяснять, что я пластический хирург, а не ваш семейный доктор!
— Да, но ты моя единственная связь с миром медицины. Я больше не знаю к кому обратиться, чтобы мне объясняли человеческим языком. Так что там с этой анемией? — залпом осушаю стакан воды.
— Я сам плохо понял, что за хрень с этим твоим пациентом, — пожимает плечами. — Но док, у которого я спрашивал, сказал, что эта болезнь невозможна у взрослого мужика.
— Да какой там взрослый, — отмахиваюсь я, откидываясь на спинку стула. — Скорее всего нашла себе сосунка, лет двадцати, не больше.
Валера головой качает:
— Невозможно, я тебе говорю, — он уплетает свои спагетти с морепродуктами за обе щеки и мне хочется дать ему подзатыльника, чтобы жевалось быстрее.
— Да объясни ты толком! — рявкаю несдержанно и моя любимая публика — гости ресторана подскакивают на своих местах в едином порыве. Все, кроме Валерки, который уже лет десять втихаря латает криминальных авторитетов разной масти после всяких там разборок. Бывало и меня спасал, когда в больницу не вариант обращаться было.
А сейчас будто издевается. Этот гад сначала доедает свой обед, неторопливо запивает его холодным чаем, нарочито тщательно промакивает рот салфеткой и только тогда начинает говорить:
— Этой анемией болеют только дети, Гер. Лет до семи максимум. Так что этот твой двадцатилетний сосунок не канает.
