Странное чувство дежавю охватывает меня, когда я берусь за ручку двери, готовая ее открыть. Мне кажется, что сейчас случится что-то важное и судьбоносное. Ощущение настолько яркое, что я замедляю шаг и застываю на пороге. Даже оглядываюсь. Но в коридоре никого нет, только июльское солнце пробивается сквозь листву, заслоняющих окна деревьев, рисует причудливые тени на полу.
Решаю про себя, что мое предчувствие – хороший знак, значит, Веруня не соврала, и доктор хорош настолько, что сможет мне вернуть уверенность в любимом мужчине и веру в себя, что я достойна любви, что меня не бросят.
Улыбаюсь своим мыслям и стучу в дверь, перед тем как зайти.
Кабинет, несмотря на совсем ранний вечер, погружен в сумерки из-за того, что оба его окна скрыты деревьями. Одно из окон распахнуто, и я чувствую запах цветущей липы, слышу слабые отголоски звона трамвая и чириканье воробьев, спорящих о чем-то на ветках вязов. Какое-то давнее ощущение, как будто я маленькая дома у мамы. Невольно смотрю направо, у мамы там трильяж стоял, и тяну носом воздухом, принюхиваясь не пахнет ли мамиными блинами. Но зеркала нет, и блинов, похоже, тоже я сегодня не дождусь – ехидно отмечаю я про себя.
И в то же мгновенье мой взгляд прикикипает к выходящему из смежной комнаты психотерапевту. Молодой красивый мужчина приветливо улыбается мне и протягивает руку со словами:
- Добрый вечер! Я Илья Андреевич. А вы Анна?
Его баритон ласкает слух. Люблю такие глубокие голоса у мужчин.
- Да, - отвечаю, пожав его руку.
Отмечаю про себя, что мне нравится и сам кабинет, и его хозяин, так что пожалуй, я останусь и попробую эту психотерапию. И неожиданно даже для самой себя вдруг выпаливаю:
- Вы совершенно не похожи на моего мужа!
9. Глава 9
У Ильи Андреевича отпадает челюсть. Похоже, я сумела его удивить. Но он быстро берет себя в руки, криво усмехается и спрашивает:
- А должен?
- Нет-нет, - спохватываюсь я. – Простите пожалуйста, не знаю почему я это сказала. То есть вы, конечно, его полная противоположность. Он блондин у меня. Как и мой папа. Папа только полным еще был. Но Артур тоже немного склонен к полноте.
Илья Андреевич все это слушает с неизменной полуулыбкой на лице, пока я не спохватываюсь:
- Ой, извините пожалуйста, несу ерунду какую-то. Это я от волнения, у меня бывает, не обращайте внимания.
- Это абсолютно нормально, - успокаивает меня он.
И то ли от того, что я сразу почувствовала себя в его кабинете как дома в детстве, то ли от его обезоруживающей улыбки и бархатного голоса, я действиетльно расслабляюсь. Сажусь в предложенное кресло, он занимает кресло чуть поодаль напротив меня, садится спиной к окну так, что пробивающиеся лучи солнца лижут его плечи и играют бликами в темных волосах.
- И так, Анна, в чем запрос? С чем вы пришли?
В голове моментально складывается пазл. Будто именно эти слова были ключом к нему. И я стараюсь объяснить:
- Я подозреваю мужа в измене. Ничего не могу с собой поделать. Мне кажется, что он меня бросит, я стараюсь быть лучше и лучше, чтоб он видел, что другие хуже. Но кажется проигрываю этот спор.
Илья Андреевич делает в блокноте короткие заметки, и снова поднимает глаза на меня:
- Вы считаете ваши подозрения беспочвенны? – задает он вопрос, на который у меня нет ответа.
Вопрос звучит как удар под дых, я закашливаюсь, на глазах выступают слезы. С неизменным выражением лица, он протягивает мне салфетку и молчит, ждет ответа. А я бы предпочла под землю провалиться, чем что-то говорить.
