Злюсь на него, что отвлекает меня, мысль я потеряла, и поэтому начинаю заводиться:
- Артур, если б ты так хотел пообщаться со мной, а не с моей спиной за компом, то мог бы ужин приготовить или хотя бы робот-пылесос запустить, прибраться. Шесть часов пробило и рабочий день закончен, - повторяю я ему его же фразу. – Мог бы, пока я в пробках стояла, что-нибудь приготовить.
- Нее, - сдается муж, - я не умею. Да и у меня много работы было. Нет времени ужин готовить.
Этот диалог с разными вариациями мы повторяем каждый вечер. После чего Артур идет спать, а я еще час пишу отчеты и анализирую графики. Ирония заключается в том, что я работаю на фирме у его друга, и сейчас ярко представляю, как в случае, если я буду плохо работать, его же друг и позвонит моему мужу и будет выговаривать «Кого ты мне подсунул?». Артур помог мне устроиться на работу, о чем часто любит мне напомнить.
Вот и сегодня все повторяется. Артур уходит, я слышу, как в ванной включается вода. Я же опускаю голову в компьютер, погружаясь в сводную таблицу данных по филиалам.
Не сразу могу сообразить, что за звук мне мешает. Оказывается, Артур забыл на диване свой мобильный, а на него приходят одно за другим входящие сообщения. К тому моменту, как я встаю и подхожу к дивану, чтоб поднять сотовый, пришло уже сообщений десять, если не больше.
Телефон ожидаемо запоролен. Держу его в руках, думая, что сейчас прилетит следующее и оно откроется на экране блокировки. Ладошки потеют, пока я всматриваюсь в ожидании в экран. И чуть не подпрыгиваю до потолка от неожиданности, когда сообщение наконец приходит, потому что в эту же секунду в комнату влетает Артур, мокрый, обмотанный по пояс полотенцем, и я успеваю только увидеть, что какая-то Сонечка прислала текст на несколько строк.
- Аня! Ты достала уже, сколько можно шпионить? Ты совсем уже умом тронулась, постоянно меня подозреваешь. То с трусами этими, то в телефон лезешь!
Но меня не сбивает его агрессивный настрой, потому что в мою кровь тоже впрыскивается огромной дозой адреналин. Перед глазами сверкает увиденное мною имя в телефоне у супруга:
- Кто такая Сонечка? Что она тебе пишет в одиннадцатом часу?
Чувствую, как замирает все вокруг: мое сердце в ожидании ответа, и сам Артур, уставившись сначала на меня, потом на экран своего телефона. Мгновенья тянутся, как наконец он произносит:
- Санечкина. Это Са-неч-ки-на. – Произносит мне по слогам. – Бухгалтер наша, пенсионерка одинокая. То одну ей бумажку дай, то другую. Семьи своей нет, вот и пишет ночами. Никакой Сонечки нет. Не выдумывай.
Он смотрит мне прямо в глаза, и я начинаю сомневаться, я же мельком только взглянула на телефон, так что вполне могла ошибиться. Наверно, Артур прав. Я все выдумываю.
Видимо, муж считывает мои сомнения и неуверенность по моему лицу, потому что он неуловимо меняется, будто выше даже становится, нависает надо мной. Я могу разглядеть капельки на его плечах, и вижу, как с его мокрых волос капает вода. Выскочил наверно из под душа и помчался сразу в комнату, уверенный, что поймает меня за разглядыванием его телефона, и оказался прав.
- Аня, - начинает он вкрадчиво, - скажи мне вот что. Ты так меня подозреваешь в измене потому, что наверно сама такая? Почему ты меня судишь по себе?
8. Глава 8
- В смысле? – я слегка заикаюсь даже, когда это произношу, настолько обескуражена.
- В коромысле, - злится Артур. – У самой наверно в офисе роман, что несешься туда сломя голову, наплевав на мужа и на ребенка. Другой причины я не вижу, чтоб так за работу свою трястись.
