Доступ закрыт. Сменил пароль?
Так, без паники, Кристина. Вдох-выдох. Как поступить?
Звонить и просить у него пароль? Начнёт выкручиваться. Нет, не вариант.
Набираю брата. Абонент вне зоны доступа. Ладно, перезвоню позже.
Иду к коробке с документами на недвижимость.
Все документы находятся на месте, но на всякий случай я заказываю выписку из реестра прав на недвижимое имущество, чтобы убедиться в статусе совместной собственности на все наши объекты.
Итак, включаю логику, отключаю эмоции.
Что у меня есть сегодня? Слухи от дочери и сообщение от незнакомца? Пока что это всё.
Для такой, как я, этого недостаточно. Мне нужны неопровержимые доказательства, но собрать их надо очень спокойно, без конфликта и вызова негатива.
Пока нельзя, чтобы он догадался, что Кристина возвращается из «отпуска». Нужно немного подождать.
Он скоро приедет, и нам предстоит серьёзный разговор.
Хотелось бы сразу ткнуть его носом в это сообщение, засыпать обвинениями, но я не могу себе позволить такое сделать. Ещё рано.
Нет, лучше пойти в спальню и притвориться спящей.
В ином случае боюсь, что, когда откроются двери и я увижу его, захочется врезать ему по лицу и вышвырнуть вон из этого дома.
Но всему своё время. На кону слишком многое, а доказательств пока недостаточно.
Притвориться, что я глупая курица, потерявшая свои мозги за последние четыре года, непросто, но возможно…
Прежде всего, моя задача – защитить будущее компании, если от неё хоть что-то осталось, и обеспечить будущее моей дочери.
За себя я не беспокоюсь, ведь я давно умею зарабатывать деньги, а вот ради дочери я готова на всё.
В конце концов, не для шлюх же я всё это создавала!
Раздвинуть ноги легко, а попробуй-ка мозгами поработать.
– Я сегодня уезжаю, – спокойно сообщает муж, наслаждаясь завтраком, который я приготовила на следующий день.
Мне повезло, он вернулся поздно, я смогла себя сдержать, и разговора вчера не состоялось.
Молча наливаю ему кофе.
– Солнце моё, ты же понимаешь, что мне нужно встречаться с партнёрами, заключать выгодные для нас сделки, – словно заранее понимая моё недовольство, объясняет он.
Он неожиданно поднимается со стула, подходит ближе и нежно проводит рукой по моей щеке.
Откуда взялась эта внезапная нежность? Сейчас мне меньше всего хочется её чувствовать, потому что она вызывает у меня отвращение.
– Ну я же сказала, тебе больше не придётся делать всё одному, – отстраняюсь, делая вид, что мне нужно поставить чайник.
– То есть ты меня не услышала?
– Почему же, – киваю, показывая, что слышала, – просто у меня есть своё мнение. Мама умерла, я выполнила свой долг перед ней и возвращаюсь на работу. Буду работать намного меньше, совсем по минимуму, но буду присутствовать.
Настаиваю на выходе, потому что при любом раскладе мне всё равно придётся появляться в офисе, и если я не выйду, но начну приходить время от времени без причины, это вызовет ненужные подозрения.
– Нет! – резко отвечает он, бросая на меня взгляд.
– Почему? – удивляюсь я, наблюдая, как он сам роет себе яму. Даже сообщения в подтверждение не нужны.
– Потому что, потому что… – он сердито пыхтит, словно не находит нужных слов. – Ты нужна мне дома! Я же сказал! Занимайся дочерью, собой, чем угодно, но работать ты не будешь. Всё ведь прекрасно, разве тебе плохо дома? Зачем ты хочешь разрушить наш уклад?
– Я ничего не собираюсь ломать, – отвечаю я, стараясь сохранять спокойствие. – Предлагаю больше не обсуждать это. Обещаю не засиживаться допоздна на работе и уделять время семье. Ты же всегда ценил мою деловую хватку. Или ты предпочёл домохозяйку?
