Проглатываю ком в горле. И подхожу ближе.
Мастер постарался на славу. Очень похожа. Еще эта вуаль из камня, кажущаяся прозрачной, будто работа рук самого Монти. Учтены все детали, что я в подробностях расписал скульптору. Потрепанный букетик чайных роз. Кружевной рукавчик слегка сползший с хрупкого плечика. Растрепавшиеся волосы. И даже рост — скульптура едва доходит мне до подбородка.
Слишком похожа…
— Аленушка, — выдыхаю я, прикасаясь кончиками пальцев к мраморному плечику.
…но такая холодная.
Мне хочется обнять ее. Согреть…
Блядь, я понимаю, какой это бред!
Утыкаюсь лбом в каменное изваяние.
— Прости меня… — соль в горле мешает говорить. — Прости, Ален. То, что я с тобой сделал… я ведь не только тебя убил, — глажу мраморную головку, целую макушку. — Я предал память о Ромке. Убил последнюю частичку его. Убил ту, что любил мой сын. И себя заодно…
Чувствую, что задыхаюсь. Почему они, а не я? Почему такой скот как я все еще продолжает ходить по земле, тогда как они…
Отшатываюсь от статуи. Я даже к ее образу прикасаться не заслужил.
Поворачиваюсь к обрыву, и наблюдаю, как солнце крениться к закату. А ведь вид действительно потрясающий.
— Зря я тебя тогда не отпустил посмотреть, — шмыгаю носом. — Я… если честно, я ведь теперь даже не знаю ради чего мне дальше жить, Ален. Я все проебал…
Осекаюсь, заметив слева от себя за деревом тропинку, что петляет прямо вдоль всего обрыва, уводя куда-то вглубь леса.
Странно… Она и раньше здесь была?
Неугомонные мысли тут же взвиваются сумасшедшим роем в моей голове.
«А что, если… А что, если…»
Да хорош тебе, Рус! Ты ведь попрощаться пришел!
Но ноги уже не слушаются.
Повинуясь любопытству шагаю вперед к обрыву, и…
…меня сбивает с ног мелкий человек в капюшоне.
Мы кубарем катимся в корни деревьев в небольшой овражек, утопая в ворохе свежей осенней листвы.
27. Глава 6. ОН
— Эй, ты кто такой?! — рявкаю я, пытаясь смахнуть с лица бесящие листья. — С ума сошел? Нахер ты меня с ног сбил?!
Класс. Костюму пизда. А я и без того уже кажется опаздываю на свадьбу.
Кристина опять разинет свой рот: «я все папе расскажу!» — заебала. Но мне этот курорт позарез нужен.
Лежа в овраге, придавленный чужим телом к сырой земле, смотрю на каменное изваяние, оставшееся у обрыва.
Я так жопу рву за этот курорт, будто он как-то поможет мне оживить камень.
— Эй, слезь уже с меня! — злюсь, спихивая с себя легкое тельце в груду листьев. Судя по весу, странно, что в нем вообще хватило мощи меня с ног сбить.
Недовольно морщусь, обнаружив, что «тельце» вовсе не шевелится, лежа лицом в землю.
Что за херня? Он же не с неба на меня свалился?
— Только не говори, что ты умер? — недовольно ворчу я, взглядом оценивая траекторию нашего падания.
Вполне мог нехило приложиться головой о корни.
— Ну бля, — выдыхаю устало.
Поднимаюсь на колени, нависая над «телом». Дергаю рукав его безразмерной толстовки. Нахожу точку на тонком запястье, где бьется пульс.
Ну, бьется. Значит живой. Пока.
Надо бы первую помощь оказать, но я в этом вообще не силен.
Для начала стоит проверить рану. Если она есть.
Дергаю капюшон. Из него вываливается копна светлых волнистых волос.
Неожиданно.
Я почему-то решил, что это пацан. А это очевидно девчонка. При чем походу та самая, что увела у меня вчера маленького Рому.
И что она здесь забыла, интересно? А пацан где?
На всякий случай озираюсь по сторонам. Если мальчишка здесь, нужно проследить, чтобы он не подходил к обрыву.
