– А-ай, – прикусываю губу, чтобы не стонать слишком громко.
Всхлипываю от поглаживаний там… Боже, это намного острее, чем соски… Но я хочу чего-то большего, чтобы унять эту дикую пульсацию между ног.
Начинаю вращать бёдрами, пытаясь поймать ускользающее наслаждение…
Задыхаюсь, вырываюсь, чтобы остановить эти мучения, или наоборот, сделать их более интенсивными, невольно впиваю ногти в сильные мужские плечи.
– Ты очень красивая, малышка, – шепчет Гордей мне на ухо. – Ты просто нереальная. Такая горячая, такая мокрая… Ты взрываешь мне мозг. Я так хочу тебя, что могу просто сдохнуть…
Этот хриплый шёпот подводит меня к грани.
Чувствую его пальцы внутри, и круговые движения на клиторе, губы снова мучаютмои соски, зубы слегка прикусывают, а язык нежно зализывает, и это становится последней каплей.
Я рассыпаюсь на кусочки, улетая куда-то далеко. Меня трясёт в мужских руках, а он всё не отпускает, целует, ласкает…
Тяжело дышу, возвращаясь на грешную землю… Улавливаю где-то рядом знакомую мелодию…
Скашиваю глаза… Мой телефон лежит на столике и светится входящим вызовом.
На экране фото Игоря.
Меня пронзает будто молнией. Господи, что я делаю? Как я могла докатиться до всего вот этого?
Трезвею вмиг, начиная отталкивать Гордея, который явно намерился закончить начатое.
– Малышка, что случилось? – хмурится он, тяжело дыша мне в ухо.
– Гордей, пусти, пожалуйста, – жалобно пищу я.
– Что такое, – отстраняется от меня, рассматривает с непониманием.
Замечает трезвонящий телефон. Взгляд его тут же меняется, мрачнеет.
– Это он? – бросает агрессивно. – Мудак твой?
Я не отвечаю, но, думаю, и так всё понятно.
– И? – с претензией.
– Я… прости…, – бормочу что-то несвязное, пытаясь прикрыть грудь и одёрнуть задравшуюся юбку.
Боже, это всё ужасно. И мне становится так стыдно. И этот звонок Игоря, как будто он всё видел.
Да, я помню, что он мне изменил, но чем я теперь лучше? Как я могла позволить чужому мужчине… делать со мной всё это.
Сжимаюсь, на глаза наворачиваются злые стыдливые слёзы.
Ловлю разъярённый взгляд Гордея.
– Ещё скажи, что этого не хотела, – усмехается ядовито.
– Прости…те, – нервно сглатываю.
– О, мы снова на “вы”? – зло.
Я только нервно сглатываю и сокрушённо опускаю глаза.
Гордей сердито поджимает губы, и мне становится вдруг страшно. Кажется, он сейчас ударит меня…
Он издаёт гневный рык, кулак яростно врезается в диван. Я подскакиваю на месте зажмурившись.
А когда открываю глаза, Гордея в комнате уже нет…
9. Глава 9.
Взлетаю на второй этаж совершенно невменяемым. Такого жёсткого облома в моей жизни ещё не случалось…
Вот это меня бортанула красавица.
А-а-а! – хочется проораться мне.
Смотрю с отчаянием на свой готовый разорваться на ошмётки пах.
– Садистка! Маленькая жадная змеюка, – ругаюсь тихо, глотая ещё пару эпитетов покрепче.
Иду на балкон. От каждого шага больно. И куда мне теперь с этим колом? Уверен, сейчас даже самообслуживание не спасёт.
Открываю настежь балконную дверь, выхожу на мороз. Здесь завывает ветер, в лицо бьёт ворох ледяных снежинок. Но это ни хрена не охлаждает пыл!
Сгребаю с перил полные пригоршни снега, размазываю по лицу.
Замираю от обжигающего кожу холода, но…
Че-е-ерт!
Мне бы сейчас такую же пригоршню в штаны! И она бы там вскипела, сто пудов!
А-а-а!
Закрываю ладонями лицо, и… в нос забивается непередаваемый запах этой жадной, невыносимой рыжей кошки.
Её возбуждение осталось на моих пальцах… И она ещё хочет сказать, что не хотела?
