— И все?
— И все.
Я закусываю губу и пожимаю плечами:
— Хорошо, но сначала мы заедем за моими вещами и я переоденусь.
— Как скажете, мадемуазель, — кривляется мужчина. — Тогда бежим? А то, кажется, нас нашли.
Я слышу в холле голоса и узнаю среди них визги недосвекрови.
Вот черт!
— Бежим! — киваю я, хватая незнакомца под руку.
Мы вылетаем на улицу, и мужчина тащит меня к черному мерседесу последней модели. Если бы не обстоятельства, сто процентов бы задержалась, чтобы рассмотреть красавца. Но сейчас я только удивляюсь, откуда у Виктора такие друзья, и запрыгиваю в гостеприимно распахнутый салон.
— Ну что, поехали?
— Быстрее! — киваю я судорожно, и мужчина вжимает педаль газа.
Визг шин, и мы уносимся по шоссе вдаль. Подальше от чокнутой семейки, подальше от предателя, который не смог дождаться близости всего одну неделю, подальше от свекров, которые спали и видели, как я уйду из их жизни.
Чувствую, как на глаза набегают слезы, и громко шмыгаю носом. Кажется, истерики все же не миновать.
— На, держи… — протягивает мне носовой платок мужчина, не взглянув в мою сторону.
Какой джентльмен. Не хочет смущать? Или просто ненавидит женские слезы? Хотя я рада, что он не смотрит. Представляю, какой у меня сейчас видок.
— Кстати, как тебя зовут? — спрашивает вдруг мужчина, и я тяну хриплым голосом:
— Алиса.
— Как из страны чудес? — ухмыляется он и добавляет: — Точнее, из семейки чудес. Чувствую, тебе там доставалось.
— О да… — вылетает смешок сквозь слезы. — А вас как?
— А меня Николай.
— Приятно познакомиться, Николай.
***
Мы отъезжаем от ЗАГСа, а я все вытираю слезы да сопли, жалея себя. Да, не так я представляла дорогу домой. Я видела себя полноценной женой Виктора, уставшей после ресторана и счастливой, что сегодня ночью я буду принадлежать только ему. А вот теперь еду неизвестно с кем домой, чтобы собрать вещи…
— Вот сюда, налево, — отрываюсь я от самокопания и инструктирую Николая, куда ехать.
— Понял, — кивает тот, а я снова утыкаюсь в платок. Пять минут слез, и мне опять приходится поднять голову.
— Вот за этим знаком направо.
— Слушай, давай ты мне сразу скажешь адрес и будешь плакать, не отвлекаясь, а я уж разберусь, как доехать? — лукаво приподнимает бровь мужчина, а мне невозможно сильно хочется его ущипнуть.
Вот нахал! Видит, как мне плохо, и насмехается!
— И нет, я не обесцениваю твое горе, наоборот, хочу, чтобы ты выплакалась.
— Ладно, Октябрьская восемьдесят шесть… — называю я номер дома, где мы с Виктором снимаем квартиру. Снимали…
Николай кивает, а я снова утыкаюсь в платок, но плакать уже не хочется. У мужчины получилось отвлечь меня. Горе в душе все так же гложет, царапает, но уже не так остро.
Приподнятое настроение Николая немного передается и мне. Нет, я не хочу танцевать и петь, но и убиваться желания уже нет.
— Мы приехали, — сообщает мужчина, и я поднимаю взгляд на свой дом.
Такой родной еще вчера, сегодня он кажется мне абсолютно чужим.
— Да, приехали… — повторяю я тихо и молча сижу, глядя на зашторенные окна.
— Мы пойдем или как? — спрашивает Николай, а я поворачиваюсь к нему.
— Мы?!
— Ну да, или ты думала, что я отпущу тебя одну? А вдруг ты там в истерику упадешь? Или в обморок? Нет уж, ты мне еще нужна.
— Зачем?
— А кто будет полировать слезами салон моей машины? Нужна, говорю же! — смеется мужчина.
Хоть Коля и говорит это в шутку, на душе становится теплее.
Нужна…
