.~.~.~.~.~.~.~.~.~.
3. Глава 3
Я почти сразу направилась в комнату, которую мне выделили. Роскошная, с прекрасным лепным потолком. На полу лежал пушистый, мягкий ковёр — мои ноги практически утопали в нём. Вдоль одной из стен тянулся книжный шкаф из какого-то редчайшего дерева, с инкрустациями. Справа и слева от меня стояли шифоньеры и небольшие столики мозаичной работы, отделанные бронзой. Они были наполнены эльфийским фарфором, изделиями из слоновой кости, дорогими вазами и всевозможными редкостными безделушками. Всё сверкало золотом и драгоценными камнями. Когда я впервые увидела всё это великолепие, то не смогла сдержать щенячьего восторга. Мне очень льстило такое внимание. Мне дали чуть ли не лучшую комнату в поместье. И то, как отнеслись родители Алекса. С теплотой и добром. Казалось, что я пребываю в сказке. Простая девушка, как я, выходит замуж за Золотого дракона!
Возможно, я была настолько окрылена счастьем, что просто-напросто не замечала происходящего вокруг. Влюблённая по уши в Алекса, я не видела, какой он на самом деле. Но вот крылья мне обрезали, розовые очки разбили, и теперь я смотрела на окружающий мир своими глазами. Он был серым, неуютным, холодным. Мягкий ковёр не грел ноги, золото и драгоценности больше не радовали глаз.
Когда я заперлась в своей комнате, оставшись одна, то почувствовала, как искорка внутри меня тухнет, делая сердце жёстким, чёрствым. Мне бы разреветься, успокоиться, но слёзы застряли где-то в глубине души.
Я стояла, прислонившись к двери, и никак не могла сделать шаг навстречу к кровати. Тело онемело и окончательно перестало меня слушаться. Сколько прошло времени с моего объявления? Сколько я стояла вот так — привалившись к двери и смотря в пустоту? Минута... пять... а может, прошёл целый час? Время растеклось, размазалось и практически не ощущалось, пока в коридоре не послышались настойчивые и очень раздражённые голоса:
— Ты должна с ней поговорить!
— Мари сделала свой выбор, прими его, и давайте уже уедем.
— Сделала свой выбор? — жарко причитала матушка. — Сделала свой выбор? Она дурная взбалмошная девчонка, какой выбор она может сделать?
— Матушка, Марианна может услышать.
— Мне плевать! Мари! — из оцепенения меня выволакивает яростный стук в дверь. — Мари! Открой немедленно!
Я закрываю глаза. Ноги начинают дрожать от долгого стояния на одном месте, разворачиваюсь и открываю дверь.
Мама влетает в комнату первая, за ней входит Элли. Я высовываю голову в коридор. Никого. Ну что ж, значит, будем разбираться в тесном семейном кругу.
— Немедленно проси прощения! — чеканит матушка.
Слова её отдаются эхом у меня в голове.
— И у кого же я должна просить прощения?
— Как у кого? — даже удивляется она. Глаза её гневно сузились, бледное до этого лицо побагровело, правая щека нервно дёрнулась. — У Алекса, конечно! Ты его оскорбила своим отказам, оскорбила его родителей.
— Я должна просить прощения? У кого? У Алекса? — кровь прилила к лицу, глухими толчками ударив в виски. — Ты хоть знаешь, что он сделал?
— Мне всё равно, что он сделал! — свирепеет матушка. — Ты сию же секунду вернёшься и попросишь у всех прощения, а после как миленькая пойдёшь к алтарю.
— В жизни этого не будет!
— Ты ещё смеешь пререкаться?
— Я не пойду замуж за того, кто не уважает меня.
— Уважения? Хочешь уважения? А ты не думала, что у твоего поступка могут быть последствия? Твой отец рассчитывал на этот брак! Наша лавка… О, Великая, что будет с нашей лавкой? Марианна! — маменька шагнула ко мне и неизвестно, что бы случилось, если бы не тихий, деликатный стук в дверь.
