Измена. Вторая жена моего дракона - страница 2

– Смотри, как она заговорила, любимый, – усмехнулась Аиша и выпрямилась, потягиваясь, словно кошка.

Ее глаза сверкнули недовольством.

– Не утруждайся, – повторила за мной писклявым голосом. – А ты давно себя самостоятельной возомнила? И вообще, Арден, ты обещал мне, что отправишь ее в монастырь, а ребенка со скалы. Ты же не хочешь, чтобы мать твоего наследника расстраивалась?

3. Глава 3

Меня не били, но меня дернуло так, будто мне дали хлесткую отрезвляющую пощечину. Показалось, будто где-то послышался звон и треск. Так разбилось мое сердце окончательно.

– Аиша, что ты такое говоришь? – выдохнула я, в ужасе глядя на сестру.

Она даже не отреагировала, продолжала поглаживать моего мужа по груди и проникновенно смотреть ему в глаза. Будто собачка, выпрашивающая очередную косточку у хозяина. Так выглядело со стороны.

– Почему ты молчишь, Арри? – простонала Аиша, надувая губы.

Я задрожала, услышав детское прозвище Ардена. Перевела взгляд на него, опасаясь его гневной реакции. Он ненавидел, когда его так называли, и всегда пресекал подобное, никому не позволял себя так величать. Но не в этот раз.

Он будто не слышал ни просьб своей любовницы, ни ее голоса. Его напряженный задумчивый взгляд был обращен на меня. Тяжелый. Темный. Он стоял на расстоянии, но занимал собой всё пространство кабинета, нависая надо мной даже со своего места. Не позволял мне пошевелиться, давил ботинком, как букашку, случайно оказавшуюся на его пути.

Я смотрела на него и дрожала, не чувствуя ни холода от сквозняка, который касался лодыжек, ни боли между ног, хотя знала, что как только шок пройдет, оглушающая волна настигнет меня с удвоенной силой.

Арден ни о чем не сожалел, невозмутимое выражение его лица говорило само за себя. Ему было плевать на мои чувства, мое разбитое вдребезги сердце, влажные щеки и дорожки слез.

Его губы дернулись в ухмылке, левая рука легла на затылок Аиши, помассировала ее, а затем он скривился.

– Сама позаботишься? Ты о себе позаботиться не способна, Дарина, не неси глупости. Тебе некуда идти, да и я не зверь, в память о былых временах выгонять на улицу не стану. В конце концов, твой сын – часть рода. Пусть и отрезанный ломоть.

Я открыла рот, чтобы возразить, что это и его сын тоже, но в последний момент остановилась. Ардену было плевать. Неважно, что я скажу, буду ли плакать, умолять, ничто не возымеет действие.

Это была грубая неприятная правда. Вот только что мне с ней делать, когда в груди зияла черная дыра вместо сердца?

Когда я смотрела на него, то теперь вместо приятных воспоминаний в голове мелькали совсем другие сцены.

Никак не отпускала мысль, что, пока я носила его ребенка и не могла удовлетворить его плотские желания, интимная жизнь Ардена не утихала ни на секунду.

Когда меня тошнило от токсикоза, он окучивал Аишу.

Когда я лежала от болей в животе и была не способна встать, он лежал на моей сестре, наслаждаясь каждой минутой близости с ней.

Когда я рожала, он утешался в ее объятиях и обещал ей вышвырнуть меня прочь.

Он предал меня.

Предал нашего сына.

Растоптал всё, что было между нами.

А сейчас равнодушно смотрел на меня и ждал, видимо, от меня благодарности за свою щедрость, как он считал.

Мерзко. Как же мерзко.

– Ты вернешь мне мое придание, Арден. На него я и проживу, обойдусь без твоих подачек, – с горечью произнесла я, не отрывая от него взгляда.

Отец хоть особо и не любил меня, но дочерью своей признал официально, не оставил бесприданницей. Но то была заслуга не его, а его отца, моего деда Лероя, который почил за год до моего замужества. По завещанию именно мне он оставил самые плодородные земли на западе от наших владений. Они были посевные и приносили много золота, так что отец замуж меня выдавал неохотно, не желая расставаться с богатством, но законы нашей Империи не давали ему права голоса, когда дело касалось союза истинных пар. Тогда мне казалось это благословением свыше, белой полосой, которая, наконец, настала в моей жизни. До сегодняшнего дня.