Я потеряла дар речи и застыла там же, где и стояла. Визгливый и капризный голос этой девицы до сих пор стоял у меня в ушах. Она продолжала что-то говорить, а до меня смысл ее слов дошел, когда я опустила глаза на ее живот. Выпирающий такой, внушительный.
– Фу, что это такое?! – завизжала она и подняла руку, после чего вокруг ее кисти и на кончиках пальцев зажегся огонь. Она была драконицей с огненной магией, они обладали довольно вспыльчивым характером. Учитывая, что свекр был магом воды, и две эти стихии были противоборствующими, велика вероятность тяжелых родов, так как младенец в утробе будет страдать от битвы двух разных типов магии в своей крови.
В этот момент, пока я задумалась, эта девица вдруг выпустила из своих пальцев искры, которые пролетели мимо меня, отчего я чуть не упала, отшатнувшись. Сзади раздалось возмущенное мяуканье.
– Ириса! – строго произнес свекр и схватил кисть девушки, сжимая на ней свои пальцы. – Ты слышала лекаря! Тебе нельзя пользоваться магией!
– Я устала уже от этих запретов, Захран. Мне ничего нельзя. Я уже устала ходить в убогом человеческом обличье, – закатила она глаза и легким движением свободной руки откинула идеально уложенные локоны за спину. Я знала леди, подобных ей. Так она привлекала внимание к своим драгоценностям, которые щедро украшали ее пальцы, кисти, шею, уши. Вся она сияла, словно звезда на небосводе.
– Наш ребенок родится в этом облике! И если ты не хочешь, чтобы он был без зверя, как этот, – кивок в сторону Мира, – будешь послушно исполнять все запреты лекаря. Ясно? Или хочешь, чтобы вся твоя семья лишилась покоев во дворце Императора? Вздумай родить бесполезного ребенка, и отправишься на западную границу охранять заставу вместе со всеми своими братьями и отцом!
Угроза, видимо, была существенной, раз Ириса вся побледнела, и на ее пальцах погасли последние огненные всполохи. Она опустила голову и замолчала, а вот я напряглась, пытаясь вспомнить, откуда мне знакомо ее имя.
В последние века считалось, что аристократы обязательно должны рождаться в облике человека, и если самка слишком часто перекидывалась в драконицу, то был велик риск, что она отложит яйцо, из которого вылупится драконенок. В таком случае первый его оборот в кожаный облик происходил не раньше, чем через десять лет, и то не всегда. Бывали те, кто никогда не имел личину человека и не обретал разум, оставаясь лишь бессловесными тварями. Так что яйца высиживали только некоторые консервативные кланы на юге, девиз которых "выживает сильнейший".
Всё это время Арден молча стоял впереди меня. Кулаки его были туго сжаты, а вот я усмехнулась, понимая, в кого он пошел. Каков отец, таков и сын.
Я опустила глаза на своего Мира, и всё внутри меня болезненно сжалось. Обещаю, я постараюсь воспитать тебя достойным мужчиной.
– Что ты тут делаешь? – спросил Арден у отца.
– У нас церемония у храмовника. Скоро должен подойти ее отец, лорд Янис, – ответил лорд Захран, полностью при этом меня игнорируя.
– Не рано? Она ведь еще не родила, вдруг при родах что-то пойдет не так?
Разговор отца и сына проходил весьма странно, его смысл был мне пока непонятен.
– Клятва между мной и Янисом предполагала лишь смешение кровей наших родов. Оно произошло, так что от церемонии освобождения меня от оков этой клятвы ему не отвертеться.
– Мать до сих пор злится на меня? – снова спросил Арден.
