Официально: мое терпение исчерпано.
Мне нужно выпить. Бокал «Киндзмараули». А может, два. И у меня неприятное предчувствие, что такими темпами я сопьюсь.
Сжав челюсти, тяжело сглатываю и цежу сквозь зубы:
— У тебя проблемы с одеждой? — Кусаю изнутри нижнюю губу и добавляю едким тоном: — И больше так не делай. — Указываю пальцем на холодильник. — Не пить с горла. Для этого есть кружки.
Глеб лыбится, проводя ладонью по выбритому подбородку, после чего шагает в сторону чаши с фруктами и, спустя минуту размышлений, отрывает от ветки самый зеленый банан.
— Нет, с одеждой у меня все ок, — наконец отвечает он, — просто после душа я предпочитаю свободу.
Незаконное возбуждение окончательно стирается вспышкой раздражения.
— Так. Давай договоримся. Свободно будешь чувствовать себя в своей квартире. Здесь будь добр использовать одежду.
Разозлившись больше на себя, чем на него, беру миску с блинами, поднос с приготовленными начинками: от мясной до фруктовой, — и разворачиваюсь, чтобы накрыть на стол, но вновь натыкаюсь на полуобнаженное недоразумение с бананом в руках.
Мне требуются все усилия, чтобы смотреть в нахальные глаза, а не ниже.
— Ну, если тебя это так смущает.
Может, ему добавить еще пару синяков?!
— Меня ничего не смущает, — огрызаюсь.
На что Глеб скалится, как довольный волчара.
— Ты покраснела.
Ах ты ж долбаный капитан очевидность.
— Я… — Дыхание перехватывает и в горле что-то дергается. — Я стояла у плиты, кэп, мне жарко.
Ухмыльнувшись, он очищает банан и откусывает практически половину, затем за пару укусов доедает остатки и выдает свое высокомерие, как кусок рождественского пирога:
— Ты хочешь в это верить.
Закатив глаза, я обхожу его и по пути в столовую делаю глубокий вдох, умоляя себя промолчать.
Пусть думает как хочет. Его право. Уверена, его поклонницы слюни пускают, следуя по пятам за своим кумиром. И не мудрено с таким-то телом иметь такое кощунственное самомнение. Только меня это никак не касается. Я смутилась бы от любого полуголого мужика в своей квартире.
И не только в квартире. Спасибо моему мужу, который делает из меня ходячую неуравновешенную мегеру с зашкаливающим либидо. Дефицит оргазмов и все такое.
А когда я возвращаюсь на кухню, чтобы достать из духовки запеченное мясо, Глеба уже не обнаруживаю. Остался разве что только его запах, смешанный со свежестью геля для душа.
Господи, дай мне сил пережить хотя бы сегодняшний ужин.
С этой мыслью я достаю бутылку вина и, открыв ее, наполняю бокал до краев.
4. Глава 4
Я пытался. Правда пытался быть незаинтересованным, но… черт возьми. Лена не оставила мне выбора. Ни когда пялилась на мое тело, хотя не должна была. Ни когда прятала взгляд, краснея от собственных мыслей. Ни когда подошла ко мне и, несмотря на браваду, выдала свою неуверенность, не сумев скрыть блестящие потемневшие глаза, румянец и вздымающуюся грудь.
Сама того не желая, она приблизилась к красной черте, где девушка автоматически становится объектом интереса для моего члена. И, судя по вздыбленному полотенцу, Лена дернула не за ту ниточку, когда решила порычать на меня. И явно догадывалась об этом, потому что боялась посмотреть ниже.
Но это к лучшему.
Я был в шаге от того, чтобы спалиться. Лене было достаточно опустить глаза, чтобы увидеть истинную реакцию моего тела на ее близость и речь строгой училки. Она безусловно хотела бы выглядеть грозной, если бы не смущение, которое придавало ей некого… очарования.
