Но я молчу. Жду, когда сама мне скажет.
— Глаза ваши вижу, — вздыхает Катерина. — Глаза ваши больные.
И я невольно прячу свой взгляд. Будто мне стыдно, что по нему всё читается с такой впечатляющей лёгкостью.
— Не думаю, что нас можно сравнивать. Не думаю, что Марату больнее, чем мне.
— Зря, — Катя подхватывает сумку и берётся за ручку двери. — Вот бы только вам обоим это понять. Но тут уж я вам не помощник.
Катя уходит. Дверь за ней закрывается, и мне становится так страшно и одиноко… Никогда ещё так одиноко я себя не ощущала.
Потому что привыкла, что рядом был мой мужчина. Мужчина, которому я могла доверять.
Даже когда его поглотила работа и мы неожиданным образом зажили каждый собственной жизнью.
Оттягивая неизбежный момент, я поднялась в спальню к сыну. Сашка возился с конструктором и смотрел свои мультики.
Спустилась и заглянула в столовую.
Марат стоял у окна, попивая из кружки чай. Он явно ждал моего прихода.
Я смотрела на него от порога.
Собранный, мрачный. Меж густых чёрных бровей залегла вертикальная морщина.
И в окно он не смотрит. Взгляд пустой, отрешённый, невидящий.
Погружён в размышления. Должно быть, обдумывает наш будущий разговор.
Только что тут особо обдумывать?..
И я избавляю себя от неловкости, не трачу время на пустые вступления.
— Ты был… с ней? Ты сегодня был с ней? — сама, сама окунаю лезвие в свежую рану и проворачиваю.
Но хочу слышать ответ.
Хочу знать, что он ответит.
Марат оборачивается. Он не слышал, как я вошла.
Пауза тянется, тянется и…
— Был.
Я думала, что буду готова к такой откровенности. Ошиблась. Короткое слово прозвенело в тишине громкой пощёчиной.
Но я удержалась на самом краю. Не время для стенаний и слёз. Время что-то решать.
— Спасибо за правду, — я выдержала его давящий взгляд. — Я тоже не буду юлить. Ты видишь сам, что у нас ничего не выходит. Поэтому я предлагаю расстаться.
13. Глава 13
— Расстаться? — спокойно уточняет Марат.
Слишком спокойно. Обманчиво. Тревожно.
Мне это не нравится. Но удивления не вызывает.
Как и желания отступать.
— Именно. Ты видишь сам, разговоры ни к чему не приводят. А тем более после…
— Измена, это всё-таки больно, верно?..
Я смотрю на него в недоумении. Он это всерьёз? И вот так, совершенно спокойно. Даже позу особо не поменял. Продолжает стоять у окна, попивая свой чай. И где только кроется сейчас весь его жар, который он обычно не в состоянии скрыть…
— Это очень странный вопрос. Ты что, — сглатываю колючий комок, — ты… эксперимент на мне ставил?
Марат усмехается, но с ощутимой горечью:
— А кто на нас их только не ставил в последние несколько лет. Скольких мы мозгоправов сменили, не припомнишь?..
— Мы ведь не по прихоти их меняли. К чему эти слова?
— А может, нам стоит быть благодарными, — задумчиво отозвался супруг, будто и не услышал моих слов. — Если бы не их экспериментальные методики, я так никогда бы и не узнал, насколько я не устраиваю собственную жену.
И он метнул в меня взгляд — вот там всё и крылось, в этом наполненным скрытым гневом взгляде.
— Я не считаю это ошибкой, — покачала я головой.
И на его молчаливый вопрос пожала дрогнувшими плечами:
— Переписка была вполне конкретным условием. Мы оба на это условие согласились. Ты, если помнишь, сам отказался. Если следовать твоей логике, то я вправе теперь посчитать, что отказался, потому что и тебе есть что скрывать.
Я сглотнула и через силу добавила:
— Кроме своих походов налево, конечно.
