«Графиня? – Евгений Павлович внимательно всмотрелся в Ленусю. – Скорее всего, брешет. Хотя в лице, пожалуй, чувствуется порода. Точеный нос, необычный разрез глаз, губы полноватые, но четкого рисунка…»
– … но прабабушка сразу приняла красных. Заведовала прачечной, потом повысили, возглавила банно-прачечный комбинат! Революция отменила сословные различия, привилегии специальным декретом… Но иногда я чувствую себя настоящей графиней. Вот, например, когда работала в военкомате. А иногда абсолютно нет! Вам, наверно, неинтересно? – спросила она.
– Наоборот, – ответил Евгений Павлович.
– Ну да я что-то заболталась. Мне пора! Кстати, у нас сегодня гости. Заходите, не пожалеете, – пригласила Ленуся.
– У вас что, каждый день прием? – поинтересовался он.
– Вы правы, последние дни частенько. Да время, сами знаете, какое! Людям надо постоянно все обсуждать, общаться. Придете?
– Не знаю, вряд ли, – Евгений Павлович намеревался проведать Инну.
После ухода Ленуси он некоторое время думал о форме. Она явно несет не менее значительную информацию, нежели содержание. Просто частенько она не воспринимается на сознательном уровне. Взять хотя бы человека… Нам предлагают исторический код! А мы… Незаметно для себя Евгений Павлович задремал…
Под вечер в хорошем расположении духа он отправился к Инне. «Хорошо, когда есть верная, надежная подруга!» – думал Евгений Павлович, нетерпеливо нажимая на кнопку звонка. Долго не открывали. Из квартиры доносилась приглушенная музыка. Это его слегка насторожило. Наконец дверь приоткрылась.
– Привет! – весело произнес Евгений Павлович. – Извини! Без звонка. В ваших краях вырубили АТС!
– У меня гости! – вначале чуть растерявшись, а потом с вызовом произнесла Инна.
– Гости – это хорошо, – чтобы что-то сказать, проговорил он.
– Тебя не было больше недели! Мог бы хотя бы позвонить! Ко мне пришли с работы!
– Учитель физкультуры? – съязвил Евгений Павлович.
– Почему физкультуры? – обиделась она. – Игорь преподает информатику. У него золотые руки!
– Он тебе починил утюг? – поинтересовался Евгений Павлович. Мужское самолюбие его было задето. Он понимал, что надо просто повернуться и уйти, но не мог прекратить этот дурацкий разговор.
– И утюг, и ножи наточил, и розетку поправил, – с удовольствием перечислила Инна. – Тебя же не допросишься!
«Боже! С кем я общался?! Мещанка!» – подумал с горькой усмешкой он.
– Может пристрелить вас обоих? Так, для порядка? У меня ведь нервы расшатались, не дай бог! – задумчиво произнес Евгений Павлович.
– Не паясничай! Ладно, меня ждут! – оборвала его Инна.
«Первой прекратила разговор. А должен был бы я… Надо хотя бы достойно отступить…» – подумал он.
– Ну ладно, прощай! Еще пожалеешь, да поздно будет! – пригрозил Евгений Павлович.
– Не пожалею! – бодро, но с некоторой неуверенностью ответила она.
– Желаю успехов! – бросил он и пошел вниз по лестнице.
Услышал, как хлопнула дверь.
«Женщины не любят, когда их используют, – мудро заключил Евгений Павлович. – Что ж, придется идти на прием к оружейнику…»
На углу переулка, где жил Аркадий Михайлович, дежурил инспектор ГАИ и не пропускал туда машины. Подъезд дома был хорошо освещен. Вдоль тротуара стояли роскошные автомобили в основном иностранных марок, частью с дипломатическими номерами. Дверь подъезда предупредительно открыл могучий бородатый швейцар. Евгений Павлович слегка оробел.
– Я к… – начал, было, он.
