Осуществление надзорной работы в компетенцию прокуроров-криминалистов не входило. Прокурор, надзирающий за следствием, изучает уголовное дело с целью выявления каких-либо нарушений норм уголовного процесса и норм уголовного права со стороны следователя, чтобы позднее дать ему указания по поводу устранения этих нарушений. Прокурор-криминалист тоже изучает уголовные дела, но изучает в части назначения и проведения экспертиз и, если обнаруживаются возможности проведения дополнительных экспертиз, которые следователь не использовал, дает ему соответствующие рекомендации.
Их иногда путают с экспертами-криминалистами. Смоделировать ситуацию, чтобы предположить, какие следы и где могли оставить преступники – это работа прокурора-криминалиста. А уж снятие следов, проведение криминалистических экспертиз и прочие технические действия – это «хлеб» эксперта.
Осмотр с участием Виктора Ларикова, проведенный с необходимой тщательностью, серьёзных зацепок для следственно-оперативной группы не дал. Преступник практически не оставил после себя каких-либо следов… помимо пуль, застрявших в слепых ранениях на телах жертв. Их пока еще никто не видел, поскольку к исследованию пуль можно было приступать лишь по завершении судебно-медицинской экспертизы трупов.
Никто из соседей звуки выстрелов не слышал, поэтому точное время нападения на Викуловых установить не удалось.
Лариков во время осмотра обратил внимание на любопытную деталь: в волосах убитого Игоря Викулова были обнаружены мелкие кусочки пористой резины. Прокурор-криминалист на основе собственного практического опыта высказал версию о том, что кусочки пористой резины могли быть фрагментами самодельного глушителя.
Пока судебные медики исследовали тела убитых мужчин и готовили заключения по причинам смерти, которые и без того были понятны правоохранителям, работники следствия проводили необходимые допросы. Жена Игоря Викулова смогла достаточно точно указать время телефонного звонка потенциального покупателя компьютера, который договаривался с супругом о встрече. Городская телефонная станция сообщила по запросу прокуратуры, что в названное время на квартиру Викуловых звонили с таксофона. Ниточка, ведущая к убийце через телефонный звонок, быстро оборвалась.
Городской уголовный розыск во весь голос заговорил об имеющейся связи между убийствами. Наиболее очевидной сыскари считали связь между убийством сына с матерью Долженко и убийством сына с отцом Викуловых – и те, и другие давали в газету объявления о продаже ценных вещей.
А судебно-баллистические экспертизы показали, что проводимые уголовным розыском аналогии, безосновательны.
«Пули, извлеченные из тел потерпевших Викуловых, выпущены из нестандартного короткоствольного оружия с пятью нарезами в канале ствола, – заключили эксперты – Однако они не идентифицируются с пулями, фигурирующими в других уголовных делах (убийства Грибановой, Колотовых и Долженко, где также использовался атипичный пистолет)».
Лариков продолжал исполнять поручение руководства об оказании практической помощи следователю прокуратуры Дзержинского района, работающему по убийству Викуловых. Об обстоятельствах совершения схожих убийств он был мало осведомлен, поэтому затребовал в районных прокуратурах города нераскрытые дела об убийствах, где применялось то самое нестандартное огнестрельного оружие. Внимательно изучив дела, скрупулезно проанализировав материалы баллистических экспертиз, прокурор-криминалист снова и снова задавался вопросом: «Почему различаются следы на пулях? Ведь способы убийств прямо-таки кричат о том, что орудует один и тот же человек. Пусть Грибанова и Колотовы связаны с торговлей валютой, а Сергей Долженко и Игорь Викулов – с продажей вещей через подачу объявления в газету. Но кто сказал, что преступник охотился только на валютчиков?»
