– Нет, – мотнула головой Берковская, – она была изготовлена столько лет назад. В вот в море она находилась, так же, как и все остальные найденные нами предметы, около двадцати тысяч лет!
– Не понимаю, – смутился Сокольский, сопоставляя ранее полученные данные относительно возраста находки, пытаясь сложить хронологию и логику событий для артефакта.
– Вот тебе ещё вопросы для головоломки, выдала Берковская. – Почему она была изготовлена столь долгое время назад, а не так давно её захотели переместить с острова, на который мы собственно держим путь? Тем более ясно, что никакие гиганты не проживали на Гавайях в те года, это слишком близко, к текущему времени.
Бэль сейчас работала с очередной окаменелостью, снимая с неё наросты, запустив руку, обтянутую защитной перчаткой в аквариум с раствором и водя по предмету мягкой кисточкой. Большая, но заставленная полезным и необходимым оборудованием лаборатория была наполнена прохладным сухим воздухом.
Сокольский, поразмыслив и посмотрев на Кристину, ждущую возле шкафа, в котором находилась ваза, ответил, – значит он был важен для Аминоáтиков. Ведь Мýру канули в небытие. Выяснили что у неё внутри?
Кристина, ожидавшая с минуты на минуту рентгеновского изображения внутренней структуры артефакта, посмотрела на монитор, закусив губу. Звуковой сигнал возвестил о завершении процесса, и на мониторе появилась картинка.
Все трое посмотрели на экран, строя свои преждевременные выводы. Первой взяла слово Анабэлла, завороженно прошептав, – нам надо достать эту штуковину!
Кристина открыла герметичные дверцы, достала вазу и аккуратно поставила её на низкий квадратный столик.
На каждом краю белого стола имелись сложные и точные механические манипуляторы, способные зажимать в своих гнущихся длинных пальцах любые предметы. Прометей, стоявший сейчас в дальнем конце лаборатории, автоматически подключился по средствам прямого цифрового доступа к манипуляторам. Взяв под контроль механические руки, он, обхватив бирюзовую вазу двумя из них, установил её в самый центр. Два других манипулятора были свободные, и он решил использовать их.
Робот принялся снимать верхний слой нароста, закрывающий горловину вазы лазером малой мощности. Сокольский, смотря на точные хирургические действия, посмотрел на Кристину и Анабэллу. Они не отрывали глаз от процесса, и юноша решил утолить собственный интерес.
Юноша покинул лабораторию.
Пройдя через чистую комнату, он вышел в холл, обшитый панелями светлого дерева. Далее он двинулся по ярко освещённому внутреннему коридору без окон в дальний конец технологического уровня.
По пути он проходил герметичные и стилизованные под общий дизайн двери, ведущие в иные помещения. Идя и смотря на фотографии морских простор, он нашёптывал слова песни с лёгкой улыбкой, шурша в воздушных шлёпках по лакированному деревянному полу, – для меня и моря и горы видно из окна, острова между двух океанов…
Достигнув двери, Сокольский набрал код на сенсорной панели и вошёл в первое помещение. Бежевые стены отдавали теплом. Компьютерный стол и включенные мониторы показывали то, что было за стеклом, в камере. В стеклянном шкафчике у стены выстроились бутылочки с различными препаратами и средства для допроса. В комнатке, в центре расположилось кресло–трансформер, переходящее в кровать, и сейчас оно было в горизонтальном положении.
На нём, пристегнутый кожаными ремешками за все конечности лежал человек в чёрном гидрокостюме. Незваный гость давно очнулся и вертел головой по комнате, шаря светло-карими глазами по серому помещению, напитанному прохладой, комнате, лишенной всяческих элементов интерьера. Лишь передвижной медицинский столик, стоявший у стены возле двери.
