Читать онлайн Александр Кальнов - Противостояние. Причины

Тебе, Вселенная.

Только ты слышишь истинного меня, мои мысли и намерения, и знаешь, к чему я веду!

Найди её, желай её, будь верен ей до конца и не думай ни на секунду, что она от тебя убежит. А если это случится, догоняй её и не спускай с неё пристального взора. Когда ты приблизишься к ней вплотную, ты поймёшь, как она изменила тебя, твою жизнь, твоё поведение и твои мысли. Она – это твоя мечта. Она – это твоя любовь.

Я, мысли вслух

Пролог

Давно

Северная Америка

Полночь

Тёмная густая ночь опустилась прохладой на высокий сосновый бор, расположенный у подножий высоких Красных Скал Седоны, где в холмистой местности на красной земле вились речушки, раскинулись мелкие озёра, и рос кустарник, где бродила всякая живность и был покой. Лишь ветер в ночи завывал между красных слоистых скал, привнося в окружение некую таинственность.

Там, в сосновом бору в зелени приютилось племя, раскинув свои владения на многие мили, смастерив сотню шалашей, покрытых шкурами и дублёной кожей. Одни из племени занимались собирательством, ходя в дальние земли, другие жители охотой, третьи мастерили копья, предметы быта и орудия труда, всякий раз привнося в изделие добавленную пользу, частичку прогресса, что, казалось, вне сомнения поможет им в мирное время, в охоте, и в сражениях.

Но северо-восточнее, много дальше от зелёных благоприятных земель и вглубь континента, вдали от величественных, испещренных временем и ветрами высоких скал, на закате дня обретающих красный и оранжевый оттенок раскинулась великое плато и одинокие скалы. Пустынные земли, лишённые густых зарослей, рек и озёр, где лишь изредка попадались редкие кустарники и высохшие ветки, скрученные в перекати-поле, снующие туда-сюда в порывах завывающего ветра.

Тот немногочисленный люд, сбившийся в племя, уже очень давно обосновался в бору, найдя новое пристанище, уйдя вглубь большого континента большой бескрайней воды, накатывающей на жаркое пологое и скалистое побережье там, где за бескрайней водой пряталось солнце. Месяцы похода от побережья вглубь континента унесли множество старых жизней племени, и тех знаний, которые, ушедшие в обитель предков забрали с собой. Знания о невиданных племенах гигантов, диковинных механизмах, парящих по воздуху как птицы, но кратно быстрей, уносящих свои обтекаемые формы к звездам. Гигантам, живущим там, куда на горизонте ныряет жёлтый жгучий глаза и кожу яркий диск.

Спустя многие поколения, знания о древних атлетичных исполинских жителях, что жили на большой воде, и обособленно исследовали окружающие земли их, почти стёрлись. Но то племя низкорослых, что некогда обитало вдоль линии береговой ещё помнило имя племени, которое спасло от великой волны их люд. И сейчас, многодневный поход, возглавляемый старейшиной для юных, проводя обряд посвящения во взрослую жизнь, огляделся вокруг, на пустынную местность, вдали от дома, на наскоро сложенные походные сводчатые шалаши для ночного отдыха и кивнул.

Чувствуя в себе силы, несмотря на преклонный возраст и длительный поход, высокий ростом вождь оглядел совсем юных соплеменников, оторванных от родительского гнезда, слегка уставших, но уже закалённых непростой жизнью, одетых в кожане накидки, и кивнул. Детвора расселась вокруг костра, предоставив старейшине главное место, поодаль его палатки.

– Послушайте дети… – прошептал на певучем языке морщинистый старик, вдруг подняв очи к чёрному как воронье крыло небосводу и ярким мигающим точкам, – историю о Великих Богах, не давших нашему племени уйти в мир духов, к предкам, живущим до нас.

Ребятня, ссутулившись возле бережно обложенного камушками потрескивающего и дышащего жаром костра, сбитого из немногочисленных веток и сухих поленьев, которые сами же тянули по очереди в поход из дома с собой, выдала мысли вслух, прошлым вечером задав иные вопросы про древних, – какие были они? Далеко их земля среди большой воды? Почему они спасли племя? Почему не взяли к себе на острова? Они правда скользили по воздуху как птицы? Почему они Боги? Есть ли ещё их племена на земле? Почему Боги не дали нам то, что использовали они? И почему они больше не прилетают к нам? Они боялись духов земли? Что они говорили о тех, кто живёт в высоте, где сверкают бусины?

Морщинистый и старый отроду суховатый, местами жилистый, но всё ещё крепкий духом, сознанием и памятью вождь, одетый в дубленые кожи и накинутой на широкие плечи шкуру, с чёрными как смола глазами, размерено выдал вслух с хрипотцой, запомнив вопрос каждого ребятёнка, смотрящего на него с горящими как те угольки в костре глазами, жаждущими очередных повествований об ушедших временах, – они были огромны и сильны, как двое меня вверх и крепче тех, кто охотится для нас и добывает пищу. Земля их лежала далеко так, что нам до неё не суждено было добраться, ни тогда, ни сейчас. Они спасли наше племя потому, что давным-давно их соплеменник на своей диковинной птице упал с небес подле наших земель на берегу, и птица его лететь не смогла, и сам он пострадал при падении. Наши предки приняли его и спасли от перехода в мир духов. И птица его, мм, растворилась, рассыпавшись в незримые крохи…

– Оуохооо! – послышалось единогласное восклицание детворы, переносившей поход за пределы земель достойно, – а что потом?

Седовласый, с платиновым отливом длинных волос вождь продолжил, оглядев по кругу завороженные смуглые лица ребятишек, на которых играли свет и тени, отбрасываемые от костра, – за гигантом прибыли его братья и сестры, и забрали с собой, но прежде что-то пропели на непонятном нам обращении. И Боги ушли на долгие годы, и мы их не наблюдали. Ни их, ни их птиц, скользящих по небу.

Вождь прервался, оглядел по очереди детвору, выждал паузу в звуках треска костра и завываниях ветра, и продолжил предание предков, стараясь донести всё с точностью, как однажды услышал, в похоже походе, – однажды, когда духи воды поднялись на горизонте стеной и пошли на земли, на берег, явились гиганты и создали над нами огромный свод, прозрачный как воздух, но прочный как камень, который накрыла вода.

– Оуохооо! – в один голос воскликнули дети, всякий раз рисуя в воображении невиданные им вещи и существ.

– И свод, ясный как голубое небо над нами, защитил нас от гибели! – продолжил старик, округлив картинно глаза. – Когда духи воды ушли, пещера спустя множество дней рассыпалась в пыль, как птица павшего гиганта, и только тогда племя узрело какую разруху нам принесли духи воды, смыв всё вокруг нас на множество дней странствий. Мы выжили, племя наше спаслось, но дух земли был утрачены, и мы двинулись в глубь необъятной земли, искать новые, чистые земли. Мы не просили взять наше племя на их земли, ведь каждому племени должно иметь свой удел. Нам было не понять их вещей, что имели они, рождая и стирая безмолвно сущее из пыли, и это сущее обращая в ничто!

И вождь загрёб песок, что был у него под ногами, и на вытянутой руке показал юным, медленно струйкой высыпая песчинки из кулака.

Стряхнув песчинки с шершавых и истёртых десятилетиями тяжелого труда ладоней с чуть распухшими костяшками на длинных пальцах, вождь набрал прохладного воздуха после жаркого дня в лёгкие, и с хрипотцой продолжил, – они скользили по воздуху выше, чем птицы летают и падали глубже, чем мы когда-то ныряли за живностью, и делали это кратно быстрей на своих вытянутых птицах. Почему Боги? Они рождали из ничего всё, что можете вы себе представить, – и вождь невольно дотронулся указательным пальцем до головы, – тот купол, что племя сокрыл от страшной стены воды родился из земли за несколько наших вздохов, – и вождь наигранно вздохнул с хрипотцой широкой грудной клеткой, всё ещё чувствуя ароматы жизни, – и когда время пришло обрушился в пыль всего за один…

– Оуохооо! – снова в едином порыве изумились на фоне треска углей и порывов свистящего ветра.

Вождь улыбнулся юным и их тяге к знаниям, к истории предков, невольно вспомнив те времена, когда сам слушал речи отца своего, среди прочих сидя в кругу перед жарким костром в скалистой долине среди зелени, рек, и озёр, чуть южнее и западнее расположенных от этой великой равнины землях. То были богатые и спокойные времена, пока не пришло кровожадное племя с соседней долины, и завязался бой насмерть. Племя его победило, но многие жизни ушли навсегда, к праотцам.

Набрав воздуха в лёгкие, вождь, поправив локон платиновых волос, медленно выдал, – мы не просили у гигантов их вещей, мы их не понимали. Но они понимали нас, с помощью крох, которыми они вылечили многих собратьев от хвори. Когда мы ушли от большой воды в благодатные земли среди красных скал, прошло множество поколений, но Боги не приходили. Чувствую я, Боги ушли выше небес, они не боялись ни духов земли, ни духов воды, подчиняя их волю своей, управляя ими безмолвно, и прочими племенами, что были до нас на земле.

Вождь, воззрев в небеса мудрые очи с прищуром, выдал с надеждой и почитанием в бархатном голосе, ткнув чуть искривлённым от старого перелома указательным пальцем ввысь, – и я ощущаю всем духом, – и вождь вздохнул глубоко, и провёл рукой от живота до груди, и тронул пальцами свой смуглый морщинистый лоб, – что там, высоко, есть Боги другие. Однажды, они к нам придут!

Кто-то из детворы, кто был пытливым на ум, выдал, подкинув сухое полено в костёр, – придут нас спасти, как скользящие в небе гиганты, или придут, порождая разруху жизни наши забрать?

Вождь прищурил чёрные, но ясные не по возрасту глаза, и улыбнулся так, словно узрел будущее, и то, что произошло там, и на его вытянутом худощавом лице промелькнули тени, толи от пламени и ветра, толи от неизбежной картины, что его потомков ждёт, – это будет зависеть от вас! Сможете жить вы достойно, рождая необходимость для продолжения жизни и ширя благо для племени своего, и соседних племён. Или, вступая в борьбу и кровь проливая за земли и блага, что порождает она и скрывает в себе глубоко, что создают иные собратья, как вам показалось на завись, и вещи их не дают вам мирно спать по ночам.

Один из детворы чуть громче спросил, запахнувшись шкурой от налетевшего ветра, –всезнающий вождь! Как и когда появилась та яма, куда держим мы долгий наш путь?

Вождь устремил взор к самому юному, но упёртому и прыткому отпрыску, который являлся сынишкой младшего сына старшего сына его. Изучая взором смуглое, но уже суровое лицо ребятёнка, который с гордостью выдержал многодневный подох из ставших родными земель, вождь глубоко вздохнул, – огненный шар, жарче чем этот костёр рухнул с небес так давно, сколько вздохов и выдохов совершить ты за пару смен дня и ночи. Но это случилось, когда на земле жили Боги и духи, до нашего племени, рождённого на берегах.

– Оуохооо! – и снова единогласно воскликнули дети, каждый стараясь представить себе земли, духов, Богов, слыша треск угольков и свист ветра в пустынной долине.

Вождь снова картинно вздохнул и сжав правый кулак смачно врезал себе по левой ладони, перед собой вытянув руку, – сила удара его выбросила в воздух облако пыли, накрыв земли на многие, многие дни странствий за пределы ямы его.

Кто-то другой перебил, – что огненный шар с собою принёс, когда пыль осела на земли вокруг? Что было там, в яме?

Вождь вздохнул, сощурил ясные глаза, в которых на роговице блестели языки пламени, рождаемые жарким, потрескивающим в тишине костром. Оглядев ребятню разных лет отроду, роста и знаний, но сильных нутром и единых в стремлении дойти до конца, и обряд совершить. Ещё несколько дней пути по равнине им предстоит. Обряд на самой вершине ямы и возвращение к земли родные, лежащие среди красных слоистых скал, высоких лесов и прохладный озёр, и речушек, полнящихся влагой после дождя. Оценивая дух юных, и стойкость их веры, вождь выдал, – то был не просто камень, пламенем объятый, который, как прочие, бывает, внезапно падают с небес, сгорая там в ничто, или как глыбы те, что откололись от земной скалы. То было нечто, мм…