Брат любил ее. Глядя на него, я был уверен в этом. Он много говорил о ней, и я узнал: она работает в магазине, в отделе промышленных товаров. Когда брат приезжал из поездок, они всегда были вместе, даже наша мама привыкла к этому. Мама считала, что брату давно пора жениться…
Я уже не говорил брату: Где твоя подружка? Или: Ты был со своей подружкой? Я называл ее по имени. Брату это нравилось. Я видел, как он любил ее.
Они часто брали меня с собой, когда шли купаться, и нам всегда было весело. Им никто не был нужен, поэтому они уходили далеко от переполненных пляжей, а я был с ними. Ох, и красивая она была в купальнике, который делал ее еще стройнее, хотя, казалось, это невозможно. Она замечала, что я смотрю на нее и шептала брату, отбрасывая волосы движением головы. Они смотрели на меня и улыбались, и никто на свете не знал, как мне хотелось прикоснуться к ее гладкой, блестящей – от воды – коже.
В то лето брат много разъезжал на своем грузовике. Ей это не нравилось. Она говорила:
– Если бы мы только чаще были вместе…
– Мне обещали со следующего года хороший маршрут. – отвечал брат.– Надо потерпеть.
– Так долго?!
– Надо подождать.
– Ладно.
– Вот увидишь – все будет хорошо.
Это позже она говорила, что он думает только о себе, а ей неизвестно, что он делает, пока она остается одна. Да, это было позже! Но тогда все заканчивалось хорошо, и, возвращаясь домой, мы заходили в бар у моря, и сидели там, в тени деревьев, пока солнце вовсю припекало, и потягивали из соломинок прохладные коктейли, в которых плавились кубики льда…
Хорошо помню день, когда в последний раз мы вместе купались тем летом. На следующий день брат должен был уезжать, а через три дня мне нужно было идти в школу. Ну и дурачились же мы тогда в море… На обратном пути, зашли в бар. Я стоял в очереди за коктейлями, они разговаривали друг с другом за столиком. Я принес напитки: два фруктовых, потом один молочный для себя.
– Разве ты должна делать это?– сказал брат.
– Должна…
– Почему?
– Потому, что мне рано.
– Неужели?
– Ты прекрасно понимаешь.
– Да, – сказал брат, – я понимаю.
Я не знал, о чем они говорят и, вместе с соломинкой, углубился в коктейль. Да они, кажется, и не обращали на меня внимание.
– Так будет лучше.
– Кому?
– Нам.
– Ты этого хочешь?
– Да.
– Делай, как знаешь.
– Все будет хорошо.
– А вдруг – нет?
– Не говори глупостей. Я советовалась…
– Только не со мной!
– Успокойся, все будет хорошо.
– До моего приезда ничего не делай, пожалуйста.
– А ты не можешь остаться?
– Мне нужно ехать. Ты ведь можешь неделю подождать?
– Я и так жду, не знаю только чего…
– Не начинай, мы говорили об этом.
– Говорили, и будем говорить.
– Не надо.
– Нет, надо! – сказала она очень резко.– Тебе бы нужно побыть со мной, а ты рвешься куда-то. Кто у тебя там?
– Не говори ерунды. У меня есть ты.
– Ах, вот как! Поэтому ты не можешь остаться?
– Я не заставляю тебя делать это.
– Хватит! Сама знаю, что делать…
Тут брат вспомнил обо мне.
– Ну-ка, пойди, погуляй.
Я допил коктейль. На дне стакана, вокруг подтаявших кубиков льда, осталась белая пена. Я встал из-за столика, вышел. Сел в тени, на скамейке, под большим деревом, рядом с невысокой оградой бара. Было видно, как они говорили, только слов я не слышал. Сначала говорил брат, потом отвечала она, потом опять говорил брат и вдруг она заплакала. Потом они встали и вышли. Глаза у нее были припухшие. Она вытирала их скомканной салфеткой. Брат шел рядом.
