В кабинете были директор и Ксения. И они…
Оксана второй раз в жизни наблюдала ЭТО. Кровь бросилась ей в лицо. Господи, так вот зачем он рассматривает их после душа! Он выбирает себе жертву…
Оксана, с пылающими щеками, осторожно встала, вернулась за тапочками и вызвала из комнаты Ольгу. Видимо, на лице у нее было написано что-то совершенно необычное, так как Ольга даже не стала ничего спрашивать, а молча побежала за ней в туалет – место всех секретных переговоров.
– Оля… там… в кабинете директора…
– Что там?
– Там… директор… и Ксения… ну, это…
– Что? Это? – более простая в воспитании Ольга сделала руками неприличный жест.
– Ага. Ты представляешь… наверное, и Стася тоже. Я видела, как она от него выходила…
– Ничего себе. Вот козел-то где…
– Ужас.
Девчонки замолчали, оценивая ситуацию и невольно примеряя ее к себе.
– Оля… – Оксана попыталась сформулировать мучивший ее вопрос: – А если он так всех… и нас?
– Нет… я его просто убью…
– Может, мальчишкам сказать?
– Чтобы они его… того? – Оля провела рукой по горлу.
– Ага.
– Не знаю… а вдруг их после этого в тюрьму отправят? И нас заодно?
– Боже… как вот так жить-то? Представляешь, как он девчонок мучает? Тут еще со Светой такое…
В туалет заглянула воспитательница. Увидев нас, она с ходу начала орать:
– Это что такое! Ну-ка, марш в спальню! Устроили тут переговорный пункт!
Девчонки побежали в спальню.
Они шептались до середины ночи, но так и не придумали, что сделать, чтобы обезопасить себя и других девчонок от домогательств директора.
Наутро невыспавшаяся Ольга в умывалке шепнула Оксане:
– Я придумала.
– Ну?
– Надо, чтобы девчонки пожаловались на директора.
– Кому?
– Ну, не знаю. Какому-нибудь их начальству.
– И что? Он от всего отопрется. Кому поверят-то, ему или бывшим зэчкам?
– Но они же… – Ольга замялась.
– Ты о чем?
– Ну, невинность там…
– Ага. Он скажет, что им в тюрьме…
– Да, точно…
Оксана сломала голову над всеми проблемами. Больше всего ей хотелось убить директора и сбежать к отцу. Ей казалось, что все вопросы в этом случае разом снимутся.
Все решилось неожиданно просто и страшно. В один из дней Свету вызвал к себе директор. Ее не было несколько часов. Вернулась в спальню она вся опухшая и заплаканная, и сразу упала без сил на кровать.
Немного придя в себя, она рассказала взволнованным девчонкам, что директор заподозрил неладное, вызвал ее к себе, долго расспрашивал, а потом раздел и осмотрел. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что Света беременна. Все оставшееся время директор ругал Свету, хлестал по щекам и говорил, что она подвела и его, и весь детский дом. Из-за ее развратного поведения его теперь уволят, а детдом расформируют.
Света была вне себя и проплакала весь вечер и всю ночь. Утром девушки пошли в мастерскую на работу. Все, кроме Светы, которая лежала в постели как мертвая. Ольга попыталась остаться с ней, однако воспитательница заставила ее идти со всеми.
Весь день у Оксаны было тяжело на душе. Да и остальные девчонки переживали сложившуюся ситуацию. Света не пришла и на обед. В спальне, куда кое-кто из девчонок успел заглянуть, ее тоже не было. Не было видно и директора, который в обычный день любил совать свой нос куда надо и не надо. Очевидно, вчерашнее разбирательство продолжалось.
Вечером Света появилась поздно. Она пришла в спальню в блузке, сильно залитой кровью. Ее лицо было еще более опухшим, чем вчера. Кровь, видимо, шла из носа, так как повреждений на ней не было видно.
