Летом, после выпускного, еду сдавать документы. Не в институт, как мечтала, а в училище. На этом настояла старшая сестра.
– Тайка, у нас пожилые родители. Сначала получи профессию, а после поступай хоть в два института, – сказала она. Пришлось подчиниться.
Кроме того, как будто для меня в этом году открыли набор в группу фотографов. В школе с младших классов была незаменимым фотокорреспондентом. При этом одноклассницы меня не любили (завидовали неземной красоте), а мальчишки глазели, но боялись подойти.
У меня была страшная тайна: была влюблена в голубоглазого и светлокудрого Сергея… Но об этом никто не знал, даже близкие подружки. К обрушившемуся чувству оказалась не готова и усиленно сопротивлялась, но об этом позже.
Документы приняли. Через несколько дней на стенде нашла свою фамилию в списках и спокойно наслаждалась нашим северным летом до 1 сентября.
В группу зачислили около двадцати студенток. Куратором назначили Елену Валерьевну, девушку чуть старше нас. Она недавно окончила техникум где-то в Сибири и была направлена по распределению в Мурманск. Опыта преподавания не имела ни дня, однако легко справлялась с нами.
Елена Валерьевна была стильной, в модных джинсах на длинных ногах, с яркими глазами и губами, короткой стрижкой и кокетливым носиком с лёгкой горбинкой. Красиво курила «Мальборо», загадочно улыбалась, и мы приписывали ей фантастические романы с крутыми мужчинами.
Первый учебный день начался с собрания. Выбирали старосту группы. Предложили меня и Ольгу Зотову. Угадайте, кто победил? Ну конечно, победа досталась мне. Коллектив подобрался дружный. Девчонки все разные, но светлые, и мне с ними было легко.
Вместе окунулись в мир искусства, творчества, красоты. Не покидало чувство, что создаём нечто необыкновенное! Фотографировали всё и везде, делали портреты друг друга. Так пролетело три месяца, а затем наступил день, который разделил мир на до и после.
Уроки физкультуры проходили в бассейне. Спокойно плавала, пытаясь не утонуть. Вдруг резкая боль пронзила всё тело, начиная с левого локтя. Увидев, что со мной творится неладное, подплыла Лена Защепка и помогла подняться на бортик. Она проводила меня домой, утешала по дороге и немного успокоила.
На следующий день с мамой поехали показывать опухшую руку хирургу. Тот развёл руками и направил нас в областную больницу. Сделали снимок, предложили лечь на обследование, стали готовить к диагностической операции.
В больнице было нескучно. В палате лежали пышная мадам 40—50 лет, тоненькая черноволосая Тонечка, не встававшая с постели, и ещё две девочки с лангетами: у одной на руке, у другой на ноге. Уныние нас не посещало, развлекались как могли. Делали по утрам зарядку под мою команду, читали книги, слушали радио, всё время смеялись. А вечером у нас были танцы. Процессом руководила Тоня, которая занималась в балетной школе. Она показывала нам па, лёжа в кровати, а мы повторяли. Думаю, со стороны это выглядело забавно.
Как-то утром пышная мадам узнала от лечащего врача, что её завтра готовят к выписке. Она работала на стройке маляром-штукатуром. Возвращаться от почти санаторно-курортного режима больницы в неуютную действительность, от шёлкового халата к грубому комбинезону, – не хотела. Но я об этом не знала. Иду по коридору, а на меня медленно опадает туша. Сработал инстинкт. Подхватив её за плечи, закричала:
