Затем вернулся к пристройке, поставил лопату на место и вошел в дом.
Женевьева смотрела, как Джек сбрасывает ботинки у двери и вешает куртку на перила.
– Ты в порядке, Джек? – крикнула она, все еще занятая девочками и тортом.
– Ну да, – ответил он, поднимаясь к себе.
Смысл ее вопроса был не в том, чтобы узнать, все ли с ним «в порядке», а в том, чтобы сказать ему: «Черт возьми, я почти не видела тебя эти три дня». Но по тону его ответа она поняла, что с ним не все в порядке. Она не отрываясь смотрела на то место возле лестницы, где он только что был, словно там оставался его отпечаток или призрак.
– Ты уверена, что это настоящая тетя Тара? – спросила Эмбер.
– Что вдруг ты это спрашиваешь?
– Ну, я слышала, как ты говорила папе, что ей должно быть столько же лет, сколько тебе. А ей не столько. Значит, это не она, ведь так? Она ведь моложе, разве нет?
– Не будь такой дурочкой. Конечно это твоя тетя Тара.
И Женевьева выложила торт в форму и сунула в нагревшуюся духовку.
О дитя, иди скорей
В край озер и камышей
За прекрасной феей вслед –
Ибо в мире столько горя, что другой дороги нет.
У. Б. Йейтс[14]
И он умел замечательно слушать. Как если бы все, что я говорила, было важно. Имело значение. Как и все, что говорил он. Ничего не упускалось и не было пустяком. Мы лежали среди колокольчиков, положив голову на мшистый камень, а в бездонном небе пел жаворонок, и время словно остановилось.
В лесу не было ни души. Обычно в такой прекрасный день в Аутвудсе кто-нибудь непременно гулял, но сегодня мимо не прошло ни одного человека. Я даже не подумала, что это странно.
– У такой очаровательной девушки, – сказал он, – наверняка есть приятель.
– Есть. Но я с ним не очень счастлива.
– Что так?
– Он думает больше о своей музыке, чем обо мне.
– А я люблю музыку и музыкантов. Знаешь, у тебя мог бы и похуже парень быть, чем музыкант.
– Ну, не знаю. По-моему, им просто нравится, когда девчонки пялятся на них. Вот и все.
– Разве это так плохо?
– Для меня да. Хочу быть особенной для кого-то. Не хочу быть с человеком, который засматривается на других женщин.
– Придется как следует постараться, чтобы найти такого парня, – сказал он.
В нормальной ситуации подобное замечание укололо бы меня. Он насмехался над моей наивностью, но при этом так мягко улыбался, отчего вокруг его глаз собирались милые морщинки, что я ничуть не обиделась. К тому же он был взрослый и опытный, и это так привлекало в нем. Он держался со мной очень свободно, Ричи же всегда был очень напряжен, очень несдержан. У Ричи или любого мальчишки в этой ситуации все мысли были бы сосредоточены на том, как забраться тебе в трусики, – чем испортил бы все удовольствие от общения. Хотя я видела, что этого мужчину влечет ко мне, он получал такое удовольствие от нашей встречи, которое передавалось и мне, что казалось, его ничуть не заботит или не интересует, что может последовать дальше.
– А как насчет тебя?
– Насчет меня?
Он прекрасно понимал, что я имею в виду и что хочу узнать, женат он или у него есть подружка. Но поддразнивал меня.
– А ты уже занят?
– Занят? Какое забавное выражение.
– Мы здесь так это называем.
– А я не отсюда.
– Тогда откуда?
– Ну, если не отсюда, то, наверно, оттуда.
Я выдернула травинку и бросила в него.
– А ты хитрец, да?
– Пожалуй.
– Так ты женат?
– Ха-ха-ха!
– Значит, нет?
– Не нашел подходящую девушку. Вот ищу. Когда найду, сразу пойму, что это она.
