– Но-но!
– Вы же просили всё, как тогда… Старик растерянно посмотрел на Каха.
– Ладно, потом разберёмся, неси свою ерунду. А что, это было ночью?
– Нет, – хором ответили Лиас и Эйтр, – днём.
– Тогда при чём тут ночь?
– Простите, перепутал, – оскалился Ублизнюкавру. – Они нас используют для развлечения днём.
Инвварсен оценил шутку и засмеялся бы, однако маг не дал времени.
– Да лезь же, чтоб тебя гоблины съели! – обернувшись, устроитель эксперимента заметил, что приказы до сих пор не выполнены и его ученик не сделал ни шага.
«Как тогда, – подумал Эйтр, – только в тот раз Ли подгонял я».
Лиас одарил второго своего мучителя укоряющим взглядом: зачем при родных, мол, но дольше тянуть не стал. За годы Ведьмин холм ничуть не изменился. Изменился «маг»: если раньше ему приходилось подпрыгивать изо всех сил, чтобы приземлиться на живот на гладком камне, то сегодня он слегка опёрся на руку и сразу оказался наверху.
– Молодец, – оценил Этчеверрия. – А теперь рассеем тьму!
Над поляной с лёгким треском возникло голубое сияние. Оно разогнало шторы сонной ночи, сделав пёстрой тихо дремавшую высоту. Все, кроме мастера, прищурились.
– Ладно, пока ничего, – сам с собою толковал председатель Гильдии.
– Попробуй вспомнить, – бросил он Лиасу, – что ты делал тогда: говорил, соображал. Хотя, в принципе, неважно, главное – эмоциональное состояние, воплощение ирреальности в твоём душевном мире, поэтому мы подождём.
Добившись сложными манёврами некоего подобия научности, пьяный, в том числе и от всевластия, хитрец впал в транс, по привычке запустив вокруг себя любимые светящиеся шарики, летающие по правильным спиралям.
Каху, как раз принявшемуся декламировать наиреволюционнейшие из своих речей, повезло, что никто в них не вслушивался. Хотя разве таков рай бунтаря?
«Эх, если бы тут была малышка Уин», – пожалел он.
Лиас, опустив голову, привыкал к позиции на возвышении и ждал… Ждал нитей ветра, Силы горы, радости от обладания кусочком упорядоченного мира. На мгновение ему показалось, что где-то глубоко-глубоко внизу кто-то тихо подсказывает: «Не так». Следуя совету мага, юноша посмотрел в глаза брату и повёл руками, как в детстве. Эйтр вздрогнул и на долю секунды отвернулся. Всего на миг, но Лиас, сердце которого судорожно сжалось, тут же прекратил эксперимент.
– Хватит. Я знал, что ничего здесь нет, – проворчал вышедший из транса Этчеверрия.
Чтобы помочь нерадивому мальчишке слезть, точнее чтобы скинуть «разоблачённого» с камня, он создал импульс ускорения. Краем глаза вредный старик наблюдал, какую морду скорчит его протеже, когда будет подниматься с земли и отряхиваться.
Смешно не получилось. Лиас даже не покачнулся.
«Что-то напутал», – решил мастер и повторил приёмчик, на сей раз более внимательно, – впустую. Нижняя челюсть мага предательски ринулась вниз.
Разочарованный юноша тем временем заставил себя надеяться ещё немного, а затем нагнулся, чтобы покинуть несостоявшуюся площадку для инициации. Шанс разгадать тайну случившегося таял на глазах.
– Э-э-э, замри!
Лиас обернулся на голос. Этчеверрия что-то прошептал, и в лицо испытуемому бросилось яркое всепожирающее пламя.
Две борозды огня разрезали темноту на четыре части. Ладони света обхватили было Лиаса, но зашипели и, словно кто-то набросил на них тяжёлый груз, беззвучно упали, на некоторое время окружив камень искрящейся рекой. Молодой человек изумлённо посмотрел на мага, который только что чуть не стал его убийцей.
