Зелёные глазки недобро щурятся. Хищная лиса под маской овечки, отвечаю.
— Ну и ты в таком случае не серчай, если частенько будешь послан на три весёлые. Таков мой стиль.
— Справедливо. И ещё больше мотивирует. Запретный плод — он тем и сладок, что запретный.
— А. То есть мне надо согласиться и тогда ты отвянешь, переключившись на кого-нибудь другого? Я в деле! Назначай время и место.
Э, хитрюша. Решила так легко отделаться? Не выйдет. Не хочу я переключаться раз уже выбрал. В этом плане считайте меня старомодным.
— Ха, ну уж нет, — строго грожу ей. — Первое слово дороже второго. Отказалась, так что терпи. Считай, с этого момента я становлюсь твоим персональным провидением.
— Да я просто счастлива. Запишу этот день в календаре как праздник, — саркастично фыркает она. Пятнашка так сексуально закатывает глаза, чистая эстетика. А как губки надувает. Так и хочется коснуться их. В идеале поцелуем, но сейчас это чревато. Вокруг слишком много осколков и как-то не улыбается, чтобы один из них впился мне куда-нибудь.
Поэтому ограничиваюсь максимально невинным жестом: пропускаю кончик её косички между пальцев, чуть оттягивая. Лохом буду, но отрицать не стану: в ней определённо что-то есть. И это что-то, наверное, естественность. Красота, не испорченная модными веяниями. Минимум макияжа без нарисованных бровей и накладных ресниц. И эти веснушки... они чертовски соблазнительны.
Пятнашка опускает взгляд на прядь, которой я играю, но не пытается отстраниться. Просто смотрит, после чего наши глаза встречаются. Секунды растягиваются в маленькую вечность, в которой меня так и подмывает всё же рискнуть здоровьем...
— Вам там как, удобно? — над нами вырастает лицо ещё одной официантки, портя весь момент.
— Превосходно, — даже палец большой вскидываю для убедительности.
— Класс, я рада, — встряхивает та своим малиновым хвостом. — Я, конечно, ничего против не имею, но тут повсюду камеры понатыканы и всякое такое. Не говоря о том, что посторонним сюда низя. Ваську могут оштрафовать, если начальство увидит, поэтому как бы...
Дальше можно не продолжать.
— Понял, — складываю осколки на столешницу и выныриваю обратно к своему бургеру, на нейтральную территорию.
Бельичевская тоже торопливо вскакивает на ноги, отряхивая покрасневшие коленки. Ещё и такая пунцовая. Сгорает от стыда за то, что нас спалили. Хех. Со стороны можно подумать, что нас застукали с поличным за прям-таки непристойными вещами.
— Подменишь, мне в уборную надо, — просит её напарница с хитрой улыбочкой. Очевидно, в ближайшее время Пятнашку ждёт допрос с пристрастием.
— Да-да. Конечно, — суетливо откликаются в ответ, сгребая битое стекло в мусорку. Задёргалась, задёргалась как. — Ай, — по указательному пальцу стекает тонкая струйка крови. Услужливо протягиваю салфетку. — Спасибо, — отвечает предельно вежливо, но на меня больше не смотрит. Куда угодно, только не в мою сторону.
— Пластырь есть?
— В аптечке.
— Во сколько заканчиваешь?
Резкий переход темы всё же заставляет её удивлённо поймать меня в основной фокус.
— Это так важно?
— Я могу подвезти тебя.
— Однозначно нет. Даже не рассчитывай.
— Почему?
— Мы знакомы двенадцать часов, и я должна садиться на твой драндулет, доверив тебе свою безопасность?
Эй, а можно без перехода на личности?
— Вот за драндулет обидно. Этот зверь любому гоночному мотику даст фору, — не просто так, в конце концов, я угрохал в него столько денег и сил. Внешне выглядит он, может, и не первой свежести, но мурчит как котёнок. Никаких нареканий в использовании.
