Итак, окунёмся в прошлое. Лето, две тысячи второй год. Я иду по рынку вдоль торговых прилавков. Солнце палит так, что сейчас все мысли только о прохладной воде, в которой так приятно плескаться или хотя бы про спасительную тень среди деревьев. Но я не позволяю себе даже думать об этом. Потому что все мои мысли будут на моём лице отражаться. А что может быть хуже, чем мягкотелый руководитель-слабак? Поэтому я глотаю солёные капли пота, сползающие по лицу, и, нацепив на себя самое бодрое выражение, подхожу к своей торговой точке. Я вижу двух своих продавцов возле прилавка. Одна сидит на солнце на раскладном стульчике, одетая по пляжному в майку и шорты, другая стоит под навесом. Та, которая под навесом, одета в футболку и джинсы, поэтому ей жарче, она прячется в тени. При виде меня вялое выражение их лиц сменяется на более бодрое. Они заметно рады меня видеть. Я подхожу ближе. После приветствий выясняется, что дела не очень, то есть продаж нет совсем. Так как у меня процентная система оплаты, я понимаю, что ни они, ни я сегодня ничего не заработаем. Конечно, за один день без дохода не произойдёт никакой катастрофы, но я не согласна с этим. Я подавляю в себе желание мягко улыбнуться, сказать, что они молодцы и уйти с этого солнцепёка в спасительную тень кафе, чтобы выпить там холодный напиток и поехать домой к годовалому ребёнку, который сидит с няней. Я кладу сумку на прилавок и понимаю, что в ближайшее время я не попаду в прохладу. Но я чувствую себя обязанной сделать из своих продавцов победителей, не позволять им уйти домой с поражением. Ни разу во всей моей практике у меня не было ни единого дня без продаж. И этот день не будет исключением. Я ещё не знаю как, но я сделаю так, что они смогут продавать и в такую жару тоже. Не важно, что я сама ещё не понимаю, где мы возьмём покупателей и что я буду говорить продавцам. Главное, что я намерена это сделать.
Моё основная сила заключается в слове «хочу». Когда я была маленькая, мама говорила, что ещё не видела такого упрямого ребёнка как я. Если я чего-то хотела, я не отступала, пока не получала своё. Меня частенько били и наказывали родители за такое поведение. Они расценивали это как неуважение к их позиции родителей. Но битьё и наказания не помогали, я становилась всё упрямее и упрямее. В детстве и в юности я очень обижалась на родителей за такое жесткое воспитание. Но, когда выросла, увидела, что те препятствия, которые создавали мне родители, хорошо подготовили меня ко взрослой жизни. Меня и сейчас невозможно остановить, если я чего-то хочу. Я буду прорываться через любые трудности, даже не обращая внимания на дискомфорт и боль, если придётся. Поэтому, когда мне предстоит неприятный разговор или встреча с тем, кого я не хотела бы видеть, я говорю себе так: «По крайней мере, меня не будут бить, а всё остальное я переживу».
Стоя перед прилавком и двумя своими продавцами, истекая потом, я лихорадочно думала, как дать им энергию и силы делать продажи в такую жару? И тут мне пришла в голову гениальная мысль:
– Девочки, скажите, у вас есть горячая вода?
(У нас летом происходит плановое отключение воды на месяц. В разных районах в разное время).
– Нет, воды нет, – со вздохом отвечает одна сотрудница.
– Скажите, девочки, вы не купаетесь, когда нет горячей воды?
– Как это не купаемся? – она возмущается. – Купаемся. Греем в тазике воду и купаемся.
