Как поймать жар-птицу - страница 7

– Доброе утро, Андрей Альбертович! – и замерла. На кожаном диванчике перед огромным столом нашего генерального директора, закинув ногу на ногу, сидел Никита. На нем были темно-синие брюки, белая сорочка, с закатанными по локоть рукавами, жилет в тон брюк, в руках он держал черную кожаную папку. На его лице были крупные очки в черной оправе, волосы убраны назад. На мгновение мне подумалось, что это галлюцинация, но уж больно она реалистична, сидел тут как у себя дома. Не могла понять, узнал ли он меня? Улыбка давно сползла с моего лица, и в голове пронеслись воспоминания субботнего вечера и ночи…

– Доброе утро! Евдокия Дмитриевна, познакомьтесь – Никита Андреевич, он будет работать с вами, пока Вера Павловна на больничном, вы уже в курсе проверки? Так вот, не стесняйтесь, все на себя брать не нужно, вводите смело в курс дела Никиту Андреевича.

Никита развернул голову в мою сторону, посмотрел поверх очков, обжигающим взглядом. Поздоровался тихо, кивнув головой.

До меня дошло, что и сидеть он тоже будет пока за столом Веры Павловны, то есть мы будем находиться вдвоем в одном кабинете. Да как же в таких условиях вообще работать? Тут в моей голове сложился пазл, уже как недели две, вся женская половина офиса гудела, словно пчелы, о том, что скоро в нашем дружном коллективе пополнение. Ждали из Штатов сына Андрея Альбертовича, перспективного молодого человека, ему даже кабинет был готов, только табличку ещё не успели приделать. Он должен был заступить на должность заместителя генерального директора.

– Светлана! – окликнул секретаршу Андрей Альбертович, а я вздрогнула.

Наверное, я была похожа на испуганного, нахохлившегося воробья, вся сжалась пружиной.

– Проводи Никиту Андреевича в кабинет за Верин стол. А вы, Евдокия Дмитриевна, задержитесь ненадолго.

Никита был невозмутим, возможно, он меня не узнал, ведь в клубе было темно, да и он тоже, как и я, пил крепкие напитки. Эта мысль меня успокоила. «Сделаю мордочку кирпичом, ничего не знаю, и это не я вообще. Интересно, у него много знакомых девушек по имени Ева? И вон он очки носит, плохо видит, значит».

Светлана с Никитой ушли. Андрей Альбертович встал из-за стола, закрыл за ними дверь.

На минуту стало легче дышать. Я стояла, потирая вспотевшие ладони, словно школьница у доски.

– Ева, вы уже работаете у нас год, – начал Андрей Альбертович.

– Чуть меньше, я в январе устроилась, – поправила его.

– Ну да, верно. Надеюсь, я могу вам доверять? Вы, насколько я заметил, не болтливая и так хорошо уживаетесь с Верой Павловной, – начал он издалека.

«К чему он клонит? Что я тихушница и почти подружка главного бухгалтера?» С Верой Павловной у нас действительно мало кто уживался. До меня несколько бухгалтеров сменилось, и трех месяцев не выдерживали, увольнялись. Моя начальница не подарок, нервная, постоянно придиралась ко всему, попробуй с такой ужиться. В работе она была требовательна, часто повышала голос. А ещё она очень любила свежий воздух, постоянно открывала окна, тем самым нарывалась на конфликт с теплолюбивыми коллегами. Когда очередной ведущий специалист уволился, не сработавшись с Верой Павловной, это место предложили мне. Из нашего кабинета никто из девчонок бухгалтеров не захотел переходить под бок к главному бухгалтеру. Меня же успокоил тот факт, что сидеть мне предстояло с заместителем Веры Павловны Ольгой Петровной в смежном кабинете. Авось не сдует, когда наша начальница в очередной раз решит устроить сквозное проветривание.