Как поймать жар-птицу - страница 8

– Я сейчас в сложной ситуации, как вы поняли, мой сын Никита Андреевич сегодня должен был приступить к обязанностям моего заместителя, но мне пришлось изменить решение. Примерно месяц он проработает в бухгалтерии, возможно, переведу его к финансистам. На время проверки, Евдокия Дмитриевна, он в вашем подчинении. Неизвестно, когда выйдет Вера Павловна, а Ольгу Петровну, сами понимаете, из Египта не вызовешь. Я вижу ваше недоумение.

Андрей Альбертович закашлял, встал и отошёл к окну. Как будто боялся, что нас подслушивают и подсматривают за нами. Более тихим голосом он продолжил объяснять:

– Понимаете, Ева, он меня просто вывел из себя, я хочу его наказать, показать всю серьезность своего намерения. Я, может, и сам виноват, с детства держал его в ежовых рукавицах. В последнее время он работал в штатах, без выходных и отпусков. Понятно, что молодость берёт своё. В свои двадцать семь не нагулялся еще, ушёл в отрыв и вошёл во вкус! Я попрошу вас быть с ним построже, загрузите работой. Сейчас займитесь проверкой, потом хоть архив весь разгребает. Подумайте, чем он вам может быть полезным? Неизвестно когда Вера Павловна вернется в наши ряды, помощь вам пригодится.

Андрей Альбертович подергал за цепочку управления жалюзи, затем принялся разглаживать помятые ламели. И пренебрежительно добавил:

– Да хоть за кофе пусть бегает!

– Андрей Альбертович, а как же я потом буду под его руководством работать? – да он меня и слушать не станет, думала я растерянно.

– Вы будете под моим руководством, на него у меня другие планы, – уже спокойно ответил он, стирая рукой пыль с сувениров, стоящих в стеклянной этажерке возле окна.

Я кивнула, готовая уйти, но Андрей Альбертович меня не сразу отпустил:

– Я надеюсь, вы не будете обсуждать наш разговор, пусть все выглядит так, как будто и должно быть. Пусть все думают, что он замещает Веру Павловну. И ещё, Евдокия Дмитриевна, любые трудности, и вы можете сразу обращаться ко мне, просто Никита не в восторге от всего этого. Но, зная, что вы ладите с Верой Павловной, я спокоен за вас, уверен, вы найдете с ним общий язык.

«Уже нашли…» – пронеслось в голове.

Я спустилась на первый этаж, здороваясь с коллегами, торопливо бегущими на свои рабочие места. Сердце стучало, словно в груди таймер вел обратный отсчет. Хвалила себя за то, что в тот вечер сбежала, а не осталась с ним, сейчас бы просто сгорала от стыда, но, скорее всего, написала бы заявление на увольнение по собственному желанию.

Я зашла в кабинет, поздоровалась, все девчонки были на местах. Их столики располагались друг за другом, словно парты в школе. Я направилась к своему кабинету по узкому коридору мимо коллег, отметив, что все, даже наши замужние дамы, усердно подкрашивались, поправляли прически и, посматривая на меня, шептались и хихикали.

«Такое чувство, что они знают, про то, что я танцевала в клубе и целовалась с будущим заместителем генерального директора. А может, кто-то из девчонок там был, и теперь все всё знают…» В итоге к своему кабинету, который находился в конце комнаты, я добралась с пересохшими от волнения губами. Руки мои были неестественно холодные, и я растирала их, в надежде хоть немного согреть. Тихонько зашла. Никита сидел за моим столом, изучал документы.

– Это мое место.

– Я знаю, – сухо ответил он. Сняв очки, Никита потер глаза, взглянул на меня, опять надел очки, встал и медленно пересел. Никакой легкой усмешки, сама серьезность.