– Долго же мы тебя ждали, – произнесла Людмила Васильевна в то время, как стрелки на часах отсчитывали девятый час утра, – Проходи, голодный, наверное.
На столе уже ожидали аппетитные, только что приготовленные блины и необычайно вкусно пахли, распространяя свой аромат на всю квартиру. Рядом стояла керамическая розетка с рисунком гжели, в которой помещалось земляничное домашнее варенье. Несколько разогретых пирожков дымилось рядом на тарелке. Всё это и разлитый по кружкам чай были заботливо расставлены на столе вместе с сахарницей и предусмотренными салфетками.
Макс благосклонно сел за стол и с удовольствием принялся за еду. В животе до этого момента было необычайно пусто, ведь вчера он не поужинал как следует, так как вернулся на квартиру довольно поздно и выпившим, отчего Эдик начал спрашивать, где он успел принять алкоголь.
Для того чтобы не отвечать на вопросы, Гордееву пришлось идти спать голодным. Он, ничего не сказав Эдику, прошёл мимо него и без единого звука лёг на свой до пятнышек известный диван, укрылся и заснул. С завтраком тоже не повезло: после того, как его разбудила мать он успел лишь принять душ и выпить минералки. Теперь же домашняя лакомая еда была очень кстати. Управляясь с блинами, Гордеев отвечал на то и дело возникающие вопросы.
– Как ты поживаешь то? – спрашивала мама. – Давно тебя не видали, редко заходить стал, случилось что-то?
– Нет, всё хорошо. Я лишь занят на данный момент поиском работы, поэтому совсем нет времени вас навестить.
– Как так ты на работу решил устроиться? – воскликнула бабушка.
– Макс, тебе что, денег не хватает? Возникли какие-то проблемы или что-то хочешь приобрести? Ты только скажи, мы что-нибудь придумаем, – с беспокойством задавала вопросы Людмила Васильевна.
– Всё нормально, не беспокойтесь, – отвечал он непринуждённо, – Мне всего лишь нечем заняться летом, а денег подзаработать –лишним не будет.
У него не было сомнений по поводу рассказа о воскресной истории и его будущих замыслов, придуманных вчера на скорую руку в баре – говорить об этом не стоило. Всё это вышло так нелепо и неприятно, а затем вылилось во что-то возбуждающее и неопределённое. Но лгать обо всём он не хотел. Его одолевало чувство неудобства перед своими родными. В такой ситуации правду необходимо объяснять, а также рассказывать о мотивации своих действий тем, кто этого не поймёт. Поэтому он решил пропустить данные этапы и благополучно недоговорить о своих замыслах.
– Что же ты раньше не сказал, что работу ищешь! – воскликнула бабушка. – Я же совсем недавно только ходила в церковь к батюшке, свечки на здоровье ставила. Я ведь и тебе могла поставить, чтобы Боженька работу помог найти, коль сказал бы раньше.
– Ничего, бабуль, с поиском работы в наше время и Бог не справится, сам побежит свечки ставить.
– Вот что ты опять такое говоришь! – недовольно заговорила она и перекрестилась наспех.
– Ничего, говорю, что мне лишь удача поможет.
– Так я ведь и на удачу могла свечки поставить!
– Поставь, поставь, бабуль, в следующий раз. Лишним не будет.
– Ну вот и хорошо! Тебе бы самому, конечно, сходить, но я с батюшкой в хороших отношениях, я его попрошу, и он о тебе помолится, – она сразу повеселела, перекрестилась и прикоснулась к своей кружке крепкого чая, будто произнося тост:
– Да прибудет с нами Бог!
– Да не убудет от него здесь! – добавил Макс.
Бабушка будто и не заметила его слов, возбуждённая внезапными божественными думами. Мать искоса на него посмотрела.
