- Ты скоро? – поинтересовалась Кэори, обращаясь ко мне.
- Если потребуется… - с придыханием ответил я.
- Давай уже, кончай! – почти воскликнула она и хлопнула меня по ягодицам.
Хорошо, если вы так хотите…
Я ускорился, вгоняя член на всю длину. Мико стонала всё громче и громче, но уже не крутилась, а просто наслаждалась сладким трахом, продолжая выкручивать свои соски. Кэори то наклонялась к нам, чтобы получше заснять то, как входит член, то вновь выпрямлялась и, наверное, представляла себя на моём месте.
И вот, когда я приближался к финишу, синевласка скомандовала:
- Кончить надо на лицо. Мико спускайся и становись на колени. Открой ротик и вытащи язык, как это делают в порнушке. Изаму чуть притормози, необходим красивый кадр.
- Ладно, - выдохнул я и вышел из рыжей малышки.
Она чуть ли не сползла со стола на непослушных ногах и присела напротив. Ухватившись за член, принялась уверенно массировать его, изредка облизывая напряжённую головку. И когда я простонал от удовольствия и кончил, Кэори наклонилась к подруге, снимая всё крупным планом. А та сидела с довольным видом, продолжая массировать член и слизывая с него остатки спермы.
- Вот так-то лучше, - синевласка наконец отключила камеру и опустилась рядом с Мико. – Давай, помогу.
С этими словами она провела по лицу подруги язычком, собрав то, что из меня пролилось, а после повернулась ко мне и жадно заглотила дрожащий член.
***
- Так-с, что мы имеем?
Мы сидели за обеденным столом, но уже полностью одетые и без всяческих намёков на утренний эксперимент. Я рассматривал рисунки, скинутыми на телефон. Мико и Кэори хорошо постарались, и всё же это было не то, что я хотел.
- Что у тебя с джёрё? – взглянул на синевласку и показал её же рисунок.
- А что с ней не так? – насупилась девушка, поправив огромные очки. – Паучиха, как паучиха. Сам ведь хотел женственную.
- Да, но не настолько же.
Передо мной была изображена мультяшная арахнидка, именно, что мультяшная. Большие детские глазки, длинные и стройные паучьи ножки (да, на рисунке Кэори они были стройными), и глуповатый вид. Лишь большие обнажённые груди говорили о том, что мы смотрим на рисунок для взрослой игры, а не для детской передачи.
- Где брутальность? Где шипы на лапах и злобный блеск в глазах? Почему она смотрит на меня, будто ждёт, когда её по головке поглажу?
- Так говорить надо было заранее, - проворчала девушка.
- Мы говорили, - напомнил в ответ. – Заранее. Я и концепты вам скидывал, и описания. У нас игра такая, что она должна головы откусывать, а не строить глазки путникам.
- Ну да, конечно, - пробубнила Кэори.
- Конечно, да, - усмехнулся я и переключился на Мико. – Теперь, что касается твоих артов, - та заметно напряглась. – В целом, всё неплохо, но… что у тебя с героями? – показал рисунки, на которых все персонажи буквально сияли от счастья. – В мире, где твари, живущие под боком, готовы тебя разорвать, такой радости нет. И потом, - перелистал пару рисунков и нашёл нужное, - что здесь? – изображена постельная сцена, где главный герой развернул любовницу к себе спиной, наклонил к дереву и драл прямо в лесу.
- Ну, всё же очевидно, - улыбаясь, ответила Мико. – Секс.
- Это да, но почему героиня так орёт? Я, конечно, звуков не слышу, но мне кажется, что её слышат все лесные звери, и барсуки зажимают уши своим маленьким барсучатам, дабы не травмировать их детскую психику.
