Она округляет глаза и рот, резко одергивает руки и первые пару секунд осматривает их, будто поверила. Одумавшись, прячет кисти за спиной, сцепив в замок.
- Я трогала вас исключительно как медик, - выкручивается из неловкой ситуации. - Я вообще-то помочь хотела.
- Я выгляжу так, будто мне нужна помощь гинеколога в родильном отделении? Хреново, значит, - выдаю с сарказмом, щелкая пряжкой ремня. – Ты подожди за дверью, пока я переоденусь, - скептически кривлю губы.
- Подумаешь, какой стеснительный, - фыркает обиженная Майя, но все-таки уходит.
Быстро натягиваю на себя медицинский костюм, путаюсь в бахилах, разворачиваю шапочку… Сжав ее в руке, растерянно падаю на кушетку. В какой-то момент будто батарейка внутри меня садится. Часто моргаю, тщетно пытаясь прийти в чувство и понять, как я до такой жизни докатился.
Я реально пойду на партнерские роды? К совершенно посторонней женщине? С которой даже никогда не спал?
Да ну на хрен!
Чокнулся, Славин?
- А-а-ай, - отдаляющийся крик резко поднимает меня на ноги, как убойное заклинание некромантии.
Точно оживший труп, грузно вываливаюсь из кабинета, неловким движением надвигаю проклятую шапочку на самые брови, чтобы не слетела. В коридоре оглядываюсь.
Где эта адская комната? Как там ее? Родбокс! Хотя бы указатели повесили. Отвратительный сервис!
- Куда? – рычу на Майю, а она указывает рукой направление.
- А-а, больно-о, - по-настоящему кричит Кира. Истошно и гораздо громче, чем в машине, когда пугала гаишника. Сейчас она не имитирует.
- Да что ты творишь, - сурово отчитывает ее Ланская. – Дыши, дуреха! Ты слышишь меня вообще?
- А-а-а, дедулечки-и-и, - летит вместо ответа.
Совсем эти коновалы берега попутали – мою Киру так мучить? Наверное, спешат расправиться с ней, чтобы спокойно Новый год встретить. Ну, сейчас им организую елку и мандарины в одно место!
- Я проведу, - порывается помочь медсестра, но я в стрессе отталкиваю ее. Не нравится она мне, раздражает.
Спотыкаясь и покачиваясь, как в тумане, сам пересекаю коридор. Ориентируюсь на тонкий, жалобный голос, который приводит меня в небольшое, но светлое, чистое помещение. Сбиваю по пути какое-то кресло, ударяюсь бедром о край столика – и тот на колесиках с грохотом въезжает в стену.
- Я муж, - лгу опешившей акушерке, преградившей мне путь, чтобы пустила к Кире. Моя названная жена подозрительно умолкает, и меня начинает трясти от этой зловещей тишины сильнее, чем от крика. – Документы там… - запыхавшись, неопределенно взмахиваю рукой. – В приемной.
- Да зачем мне ваш паспорт? – по-доброму смеется женщина, поправляя на мне сбившуюся шапочку. - Кто в здравом уме явится на чужие роды? – отступает, открывая мне обзор. - У изголовья становитесь.
Кира, переодетая в медицинскую сорочку, полулежа расположилась в специальном родовом кресле-кровати. Выглядит это странное приспособление как стул для пыток. Ноги согнуты в коленях, прикрыты от меня одноразовой простыней. Видимо, намеренно, чтобы поберечь мою психику. Что происходит по ту сторону импровизированной завесы – я не вижу.
Первым делом проверяю живот – на месте, такой же кругленький, как раньше. Вроде бы, ребенок еще не появился на свет. Значит, я успел.
Правда, не могу понять, меня это факт радует или пугает?
- А вот и наш папочка, - с заметным облегчением выдыхает Ланская, будто она лично рожает. – Очень непослушная мамочка нам сегодня попалась. Все делает в точности до наоборот! – укоризненно зыркает на раскоряченную Киру. Еще бы! Я бы тоже в такой позе только орал и ничего не выполнял. - Садитесь рядом и будете повторять ей мои команды! Громко и четко, – врач грозно руководит мной. Гитлер в юбке.
