Тем более не надо учиться писательскому мастерству!
Однако не зря Джонсон предостерегает: «То, что написано без усилий, читается, как правило, без удовольствия». Душу же, как вы понимаете, не придется выкладывать с усилием, она сама выложится, прям-таки выльется, извергнется, как… ну, сами понимаете, что из нас извергается.
Есть еще одна легенда для тупеньких: «…я начал писать вот так, но герои взяли и повели меня сами, они зажили своей жизнью, я не властен над ними, я только следовал за ними…» и прочая, прочая, прочая дурь. Если такое говорится всерьез, то это тупой графоман, абсолютно, подчеркиваю: абсолютно не умеющий писать и не понимающий простейших законов творческой работы, а если не всерьез, то это еще одна сторона распускания павлиньего хвоста перед дураками и бабами. Вот, мол, какая божественная непостижимая мощь в моем занятии! Вот с какими небесными силами я имею дело! Не то что вы, тупые…
Напоминаю: всякий автор, еще только приступая к написанию рассказа, повести, пьесы или романа, – уже знает, чем он закончит произведение. Это элементарный и никогда не нарушаемый закон. Поступают иначе только любители, которые никогда не станут профессионалами.
Да, бывают ситуации, когда в процессе написания большой вещи, если пишется долго и трудно, вдруг появляется яркая мысль, как повернуть сюжет в лучшую сторону или вообще второстепенного героя сделать главным. Но опять-таки, профессионал не спешит тут же следовать ей, а сперва мысленно проведет линию до конца, посмотрит, чем эффектно закончить, даже придумает яркую концовку, а уж затем сворачивает на эту тропку.
А это, как понимаете, совсем не то, что «герои меня повели». Профессионала не ведут. Он сам ведет героев в точку, куда ему нужно. И приводит всегда в тот момент, который нужен автору.
То, что написано без усилий, читается, как правило, без удовольствия.
Каковы обязанности писателя на самом деле?
Немалая часть этих блипов родилась под влиянием дискуссий, споров или как ответы на те или иные вопросы, поднятые в Корчме. Вот только что забрел очередной… это слово опустим… и это поскипаем… словом, гомо, который весьма своеобразно понимает слоган, что писатель вроде бы должен, просто обязан выражать чаяния общества, то есть читателей.
Вот он и требует, чтобы я удовлетворял его запросики. Ну, вроде как официант, который откликается на все запросы с угодливым: чего изволите? Можно бы отмахнуться, как обычно делаю, но на этом раз в Корчму слишком уж большой наплыв идиотов, какое-то сезонное обострение, оригинально мыслящего поддержали почти большинством, так что надо ответить, надо. Конюшни уже нет, где таких раньше секли, так что надо… ответить.
Мягкий в выражениях Лихтенберг сказал в свое время: «Мне всегда нравится больше человек, который пишет так, что это может стать модой, чем тот, который пишет так, как того требует мода». Сейчас время не мягкое, стиль жизни тоже, а о выражениях лучше промолчу, сами подберете словечко, которым можно назвать такого человека.
Да, писатель вполне может быть официантом, как может быть… ну, кем угодно. Но все-таки на «золотой полке» остались те, кто не подстраивался под «запросы и чаяния». Кто опережал, опережал намного, кто не просто опережал, а видел дальше, увиденному либо радовался, либо ужасался, призывал ускорить шаг или свернуть в сторону, обойти или же собраться с духом и…
