Свого уважение к нацистам Йорг не скрывал. Мишень, на которой он отрабатывал удары (Йорг всерьез увлекался фехтованием), он назвал Симоном Визенталем (человек, посвятивший свою жизнь охоте за нацистами).
В 1971 году Хайдер стал членом Партии свободы – самой консервативной, но вполне пристойной (на тот момент) партии страны. К этому времени он уже отслужил в армии и преподавал в университете, однако, погрузившись в партийную работу, Хайдер отошел от преподавания. Его первой должностью стал пост главы молодежного отделения партии в Верхней Австрии. Там он и опробовал стиль общения с избирателями, в дальнейшем ставший его фирменным. Еще в школьные годы Хайдер с успехом участвовал в театральных постановках, а с переходом на партийную работу сделал перевоплощение основой своей деятельности. «Он всюду ездил с огромным чемоданом. Там были костюмы на разные случаи жизни, – вспоминал один из его знакомых. – Он появлялся в клетчатой рубашке и подвернутых брюках на собрании фермеров, был в джинсах и коже на дискотеке, а уже через несколько часов мог выступать перед бизнесменами в костюме. Он везде был своим. В этом и заключался его секрет».
Впрочем, по яркости своей карьеры Хайдер все-таки уступает Уго Чавесу, что неудивительно. Энергичный офицер Чавес параллельно с несением службы активно занимался конспиративной деятельностью. Об этом знали не только товарищи, но и военная контрразведка. В конце 1970-х годов в армейской среде была создана тайная организация, ядром которой стали сослуживцы Чавеса по военной академии. «Неизгладимое впечатление на Чавеса произвела поездка в 1974 году в составе группы кадетов в Перу на празднование 150-летия битвы при Аякучо, принесшей решающую победу патриотам над испанскими колонизаторами в войне за независимость Южной Америки, – рассказывает автор книг об Уго Чавесе, ведущий научный сотрудник Института Латинской Америки РАН Эмиль Дабаян. – Этот пример воодушевил будущего президента. Важнейшей вехой в его самоидентификации стало 200-летие со дня рождения Симона Боливара, широко и торжественно отмечавшееся в 1983 году как в Венесуэле, так и далеко за ее пределами. Это стимулировало военных к более углубленному изучению истории созидательной деятельности национального героя Венесуэлы Симона Боливара, его взглядов, мировоззрения, идейного и политического наследия. Они все больше склонялись к тому, что, несмотря на значительную временную дистанцию, многие заветы освободителя – так называют Боливара в Венесуэле – не потеряли своей актуальности, что они вполне применимы в современных условиях».
3 февраля 1992 года на центральных улицах Каракаса и других городов страны появились танки. Мятежники выступили силами восьми батальонов в четырех городах, в том числе в Каракасе и Маракайбо. Поводом для выступления стали состоявшиеся незадолго до этого бунты на окраинах Каракаса и других крупных городов: бедные жители были доведены до отчаяния политикой президента Карлоса Андреса Переса, внедрявшего в стране либеральную модель экономики. Одним из предводителей мятежников был подполковник Уго Чавес. Попытка переворота закончилась неудачей. В полдень 4 февраля Уго Чавес сдался властям, призвав своих сторонников сложить оружие. В момент ареста, транслировавшегося в прямом эфире, Чавес заявил, что ему и его товарищам на этот раз не удалось добиться поставленной цели и что они хотят избежать бессмысленного кровопролития. «Но это не означает конец борьбы. Борьба будет продолжена», – пообещал Чавес.
