Тётя Эйса получила за свой пирог с потрошками столько комплиментов от двух голодных магов, что даже не возражала, когда дядя пошёл за второй бутылкой.
Ну а самым главным было то, что за столом обсуждали исключительно Ильсу и Торви, точнее, их предстоящую свадьбу, а вовсе не меня с псевдоженихом. Я даже расслабилась и включилась в разговор.
Хенрик тоже был общителен, но иногда я ловила себя на том, что вот он-то расслабиться не может, а может, наоборот, только ждать сигнала от своей «следилки» и в любой момент сорваться в Сноувилл. И нам очень повезёт, если этого не случится прямо сейчас.
Повезло. Ужин закончился чаепитием с домашним печеньем, которое искусно пёк дядя Дьюри. Обычно мы ели печенье с яблочным повидлом, но ради двух магов на столе откуда-то появилось редкое в наших краях лакомство – апельсиновый джем. И Хенрик спокойно допил чай и долго цветисто благодарил хозяина и хозяек.
А потом бабуля встала из-за стола и поманила меня за собой. Настал тот самый момент, которого я так боялась. Конечно, она потребовала рассказать всё с самого начала.
– Перед тем, как ехать на вокзал, я заскочила в лавку, – неужели это было только сегодня утром? – И увидела, как Андерс в подсобке целуется со своей кузиной. Ты же понимаешь, что это не я нарушила ваш уговор с дье Густавсоном?
– По порядку, – приказала бабуля. – Когда ты познакомилась с парнем Бьёрнстонов?
Пришлось отвечать уклончиво: мол, Ильса представила мне шафера Торви некоторое время назад.
– И он вот так сразу влюбился?
Великанский молоток, как же неприятно лгать самому близкому человеку… любимой бабушке!
– Ну хорошо, он влюбился. Молодой, кровь горячая. А где была твоя голова?
Я покаянно склонила эту самую голову.
– Ты же знала, что с Густавсонами всё давно обговорено.
Конечно знала. И согласилась на этот брак, хотя теперь не могла воспринимать Андерса иначе, чем как снулого лосося. Ильса ведь абсолютно права, если сравнивать их с Хенриком, то маг выигрывал по всем статьям. Начать с того, что он был находчив… да что там, Хенрик был отменный враль.
Странно, я ведь и сама иногда могу приврать, если нужно для дела, но потом всегда чувствую себя виноватой. Обычно люди восхищаются в других теми качествами, которых от природы лишены. А я вдруг поняла, что восхищаюсь способностью псевдожениха на ходу сочинять истории, делая их полностью правдоподобными. Если бы не знала, как обстоит дело, сама бы поверила, что он влюбился без памяти.
– Не сердись, бабуля, но теперь даже если небо упадёт на землю, я за Андерса не пойду.
– Да что на тебя сердиться, – махнула рукой глава клана Фрейдерин. – Пусть Густавсоны лучше за своими детьми следят, а мы подумаем, какую пользу из всего этого получить.
Она прошлась по кабинету от стола до книжного шкафа, посмотрела с задумчивым выражением на портрет дедушки, который умер задолго до моего рождения, и сказала:
– Породниться с первым советником – большая честь. Но будет ли он рад поспешному сватовству внучка?
Я наконец-то ответила ей правду – понятия не имею.
– Мы должны, – она сделала паузу и продолжила, выделив свои слова голосом: – вы с парнем должны быть готовы к сильному сопротивлению его родичей. Поэтому я хочу знать, насколько у вас всё серьёзно.
Ну что было сказать? Что я вообще не представляю, чем теперь всё это обернётся? Что мы не только не влюблены, но и не планируем никаких отношений после возвращения в столицу?
