Тот удовлетворённо кивнул, игнорируя разразившиеся гневные тирады в мой адрес от его девиц.
— Хотел спросить, за что тебя посадили, но уже всё понял. Грубишь ни за что прохожим. Даже самым прекрасным из них. Мне!
Внутри что-то царапнуло, и я вгляделась в его глаза. Карие. Витька сказал, надо голубые. Жаль, этого выскочку стоило бы сдать Адараконде, чтоб разучился выпендриваться.
— Вежливость через решётку не пролазит. Да и день паршивый был. В приятной обстановке я вообще милашка.
Мои друзья из реального мира в этот момент заржали бы как полковые кони. Жаль, что их нет рядом.
— Правда? — заинтересованный взгляд стал глубже. — И какую обстановку ты считаешь приятной? Потому что у меня такая же особенность. Очень хотелось бы оказаться вдвоём и узнать, кто из нас более милый. Надеюсь, поражение ты принимаешь достойно.
Прекрасно, он флиртует. Не, я, конечно, девчонка хоть куда, но на сегодня с меня хватит мужиков. И кто поверит, что мы начали беседу с оскорблений?
— Прости, красавчик, времени на свидания совсем нет, но ты вроде и так не скучаешь, — я указала взглядом на фанаток.
Сын маминой подруги тоже оглянулся, будто только что заметил их присутствие.
— Ну, что ж, — он преувеличенно тяжело вздохнул. — Пойду утешать себя более свободными прелестницами. А ещё сразу присвою титул победителя по милоте в приятной обстановке. Впрочем, я и не сомневался. Удачи, самая занятая девушка этой деревни, — он усмехнулся дерзко и игриво одновременно.
Ещё и издевается. Сволочь, но красивый. Видно, местный ловелас. Что ж, перед смертью хоть на мужиков посмотрю.
— Ага, хорошего вечера, — я махнула рукой. — Твои фанатки сейчас мою клетку взглядами прожгут, так что обрати на них внимание.
Судя по лицам девушек, имей они хоть каплю силы Витька, я бы уже валялась кучкой пепла или прыгала весёлой жабкой.
— Да ладно, ты одна из них. Привыкай к сестрёнкам по клубу, — хохотнул красавчик.
Я завидую его самооценке.
— Ты разве не слышал? Иди отсюда. Нечего к чужим невестам приставать, — внезапно и очень враждебно рыкнул Витольд.
Красавчик приподнял бровь.
— Невестам?
— Да, мы обручены, — с вызовом бросил Витька, на что незнакомец лишь хмыкнул.
— Дрянной из тебя жених. У меня вон сколько, и все в моих объятиях. Счастливые, красивые, сытые и довольные. А у тебя одна, и ту не уберёг. Впрочем, любовь не выбирают. Да, дерзкая? — он перевёл на меня взгляд, размышляя о чём-то, а после тряхнул головой и вместе со стайкой обожательниц тоже скрылся в трактире.
— Ты ж мне смерти пожелал, в честь чего это мы обручены? — спросила я, когда вокруг наших клеток снова стало тихо.
— Не желал. Всего лишь констатировал. И при этом сожалел. Ранее я никому такого не говорил. А этот мужчина — явный мерзавец и охотник до девичьей чести. Я не мог подвергнуть тебя такой опасности. Чувств у тебя нет, а вот инстинкты остались. Хотя он довольно жалок, — поморщился Витька. — Никогда не понимал, почему подобные лицедеи имеют такой успех у женщин.
Ага, жалок. Он хоть делает что хочет, а не сидит на заднице, опасаясь шевельнуться лишний раз, чтоб тёмную жрицу не печалить.
— К чему мне честь? — я вздохнула и, привалившись к решётке спиной, скрестила руки на груди. — Знаешь, в нормальном мире, когда люди узнают, что им осталось жить пару месяцев, пускаются во все тяжкие. Послать босса в задницу, продать квартиру и купить мотоцикл, чтоб рвануть куда-то, не знаю, на Алтай, например. Свободнее становишься. Терять уже нечего, — невольно вздохнула. — Странно так. Вроде и плохо, но только перед лицом смерти начинаешь жить по-настоящему.
