Алёна неожиданно поняла, что Дана очень похожа на бабушку Оксаны. Нет, не внешностью и даже не характером. Глазами. У них обеих глаза были честные, открытые, доверчивые, глубокие. В эти глаза хотелось бесконечно смотреть. Они завораживали своей живостью и внимательностью.
– Ну пойдём, пожалуй. Нас дома ждут, – сказала Алёна после того, как часы сообщили ей, что «уже девять доходит».
– Я вас провожу, – вскочила из-за стола Ная. – Можно, мам?
– Идите, конечно, – разрешила тётя Дана. – И обязательно приходите снова, девчонки. Я всегда буду рада вас видеть. Найка-то целыми днями где-то шатается, а я дома одна. Что ж мне теперь, с подушками общаться? – она кивнула в сторону спальни, где подушки уже перешли к польке.
– Мамочка, милая, – сказала Ная, крепко обнимая маму, – если хочешь, я целый день дома буду, с тобой!
– Ну уж, здрасьте! – прокряхтела Дана, отбиваясь от дочери. – Ная, проводи гостей до дома, иди-иди.
– Пойдёмте, – сказала Ная, махнув девочкам, чтоб они следовали за ней. – Тут недалеко, минут семь прогулочным шагом. Мы другой дорогой пойдём, можно будет больше половины пути срезать.
«Хорошо, что мы приехали, – подумала Алёна, уже нежась в тёплой постели под тёплым одеялом. – Тут нам скучно точно не будет».
Девочки стали бывать в лесу каждый день, был ли он дождливым или просто пасмурным. Алёна нашла себе новое занятие: Пламения стала обучать её искусству танца с огнём. Получалось у неё пока плохо, но танцы с факелами оказались настолько интересными, что Алёна абсолютно не замечала бесчисленных ожогов на руках и даже на теле. А вот мама их сразу приметила. Она просто недоумевала, где дочь могла обжечься, гуляя по посёлку. Но Алёна не жаловалась, следовательно, волноваться повода не было. Правда, один разговор на эту тему всё же состоялся. Он и развеял последние мамины сомнения.
– Лёнчик, почему ты красная такая? – спросила мама в то утро. – Где ты обжечься успела?
– Так солнце ж на улице! – не задумываясь, соврала тогда Алёна. – Я обгорела быстро. Но мне не больно, ты не беспокойся.
И мама перестала беспокоиться. Она только посоветовала Алёне почаще использовать солнцезащитный крем. Первое занятие с Пламенией прошло на следующий же день, причём прошло оно очень насыщенно.
– Итак, смотри, слушай, запоминай! – решительно сказала Пламения, когда они с новой ученицей оказались на большой ровной площадке, где уже занимались Фенис и Огонесса (к Огонессе уже успела прибиться Вера, которая широко открытыми глазами смотрела, как скачут через обруч огнезверьки). – Будешь пока учиться жонглировать не зажжёнными факелами.
Далее последовала трёхчасовая лекция о том, как правильно бросать сначала один факел, чтобы он сделал ровно три оборота и приземлился точно в руки, сопровождаемая бесплодными попытками Алёны сделать всё так, как говорила Пламения.
– Больше одного факела я тебе пока не дам, – говорила учительница, помогая Алёне принять правильное положение тела при жонглировании, – а то упадёт тебе эдакая махина на голову, травм не оберёшься. Нужно будет Найку звать, ушибы твои лечить, а она сейчас очень занята.
Когда количество оборотов, совершённых факелом в воздухе, стало хоть немного удовлетворять Пламению, она начала учить Алёну ловить факел, брошенный партнёром, и в тоже время бросать партнёру свой факел, причём так, чтобы он не прилетел последнему в глаз.
