Как жить с французом? - страница 7

– Это идея! – напечатала я в диалоговом окошке, вытирая щеки воротом домашней кофты. – А ты, правда, хотел провести отпуск в Бельгии?

– Нет. Но там хорошее пиво.

Ну и славно. Если бы он сказал «Нет. Но если там будешь ты – да», я бы чувствовала себя обязанной. В моей ситуации это очень некстати.

– В какой гостинице ты остановишься?

Вот он, момент истины.

– В том-то и проблема. Я не могу забронировать гостиницу, потому что у меня нет кредитной карточки.

– Как это, у тебя нет кредитной карточки? Ты её потеряла?

– У меня её и не было никогда…

Мое смущение было заметно даже орфографически. Неужели человеку в двадцать два года совершенно необходимо иметь кредитку? У нас в стране на тот момент карточки были только у сотрудников иностранных компаний и тех, кто держал счета в швейцарских банках или оффшорах. Прогнивший капиталистический Запад!

– Хмм.

Видимо, это сочетание букв должно было выражать крайнюю степень задумчивости и скептицизма. Чтобы он не дай бог не подумал, что у меня имеются виды на его кредитку, я быстро добавила, что, похоже, придется ехать вникуда и искать гостиницу на месте.

Этот вариант отпадал уже потому, что пограничники в аэропорту могли потребовать бронь отеля, и я уже представляла себя, бедную-несчастную-голодную-три-дня-немытую, в гипсокартонной комнатке ожидающую депортации. Слава богу, тонкий психологический расчет сработал.

– Хмм… Ладно, я забронирую отель по своей карте. На какую сумму ты рассчитываешь?

– На тридцать евро с человека.

– То есть… если я правильно понял, ты хочешь снять один номер на двоих?

Он мгновенно калькулирует! У меня на голове зашевелились волосы. Что он сейчас обо мне думает? Раскованная девушка из России, никогда не имевшая банковской карты, но не чурающаяся перспективы жить вместе с незнакомым мужчиной, у которого такая карта есть? Из маленького диалогового окошка на меня струилось презрение и подозрение, и от стыда я поглубже зарылась в плед.

Он повторил вопросительный знак.

– Ну, я думала сэкономить, раз уж мы поедем вместе.

– Логично. Побудь онлайн, пока я буду бронировать.

– О'кей! – радостно согласилась я. – Кстати, потом ты не мог бы прислать мне копию брони на случай, если пограничники в аэропорту спросят? Знаешь, для нас, русских, мир полон формальностей.

– Хорошо.

Уфф. Теперь главное – не думать раньше времени о торчащих из носа волосинках и оспинах от подростковых прыщей. На фотографии в профиле он недурен собой – широкоплечий темноволосый парень со свободной стрижкой и рюкзаком за плечами. Правда, фото довольно расплывчатое и сделано «на расстоянии».

Через полчаса окошко снова замигало. На этот раз я открыла его сразу:

– Я выслал тебе на почту подтверждение бронирования. Оно на мое имя, естественно. Так что я приложил еще письмо пограничникам с объяснением, что номер забронирован на двоих, и моим номером телефона, а заодно копию моей идентификационной карты. Так, если возникнут вопросы при въезде, пусть свяжутся со мной.

– Спасибо!

– Не за что. До связи.

Его предусмотрительность подкупала. В почте я нашла письмо со всеми обещанными документами и сразу отправила их на печать. Трещащий струйный принтер строчка за строчкой выдавливал из себя спасение моим бельгийским каникулам. Вот улеглись в лоток испещрённые мелкими латинскими буковками листки бронирования. За ними выползло письмо – незнакомые слова с обилием надстрочных знаков, характерных для французского. И наконец – копия идентификационной карты, аналога европейского внутреннего паспорта. Я взяла в руки последнюю страницу и всмотрелась в официальную фотографию: даже чёрно-белая и плохо пропечатанная, она обещала, что эти каникулы будут больше, чем просто дружескими…