Первым пришел в себя Хади. Он схватил Анну за руку, вытащил ее из очерченного дворовым, местечковым злом круга, и они поспешили к метро в надежде, что, может, через минуту встретят людей более высокой культуры, более чутких и добрых.
В метро, отчужденные друг от друга из-за уличного хулиганства, они даже не помышляли взглянуть на себя, на улице их теперь разделял уже целый метр.
– Как же так? – бормотал в растерянности Хади. – Компартия присылает нас в Советский Союз, чтобы мы учились лучшим человеческим отношениям, какие уже сложились в обществе при социализме, а в Москве я, оказывается, для ваших людей лишь свинья?
Глаза его стали влажными, глубокими, будто в них заглянули смертоносные лучи далеких планет, на которых лишь вечный космический мрак.
– Успокойся! Дурные люди есть везде, – решила приободрить его Анна. – Неужели и на твоей родине не встречаются дураки?
– Бывает, – неохотно согласился он и поправил темную шапочку своих непролазно густых волос, размышляя при этом о том, как страшен расизм, сколько он убивает людей, как растерзывает чужие мечты о единении и жизни общества без войн.
– Ты что, про Халима забыл?
– Да, в моей стране тоже есть расизм, – неохотно согласился он. – И в Африке… Но наша партия борется с дурными отношениями между людьми. Однако… почти суд Линча в Советском Союзе… Не ожидал. Какие тогда реальные идеалы у ваших людей? Во всем мире такое уважение к вам, а почему ваши люди оказываются иными, чем это объяснить?
– Если ты учишься в Москве, значит, и моя страна внесла немалый вклад в то, чтобы мир стал лучше. Однако не каждый человек успевает за своим временем.
Эта мысль не успокоила Хади.
– Мне в кафе как-то вместо чая подали… мочу! – с болью в голосе проговорил он. – Я думал, что это случайность, теперь вижу – нет. Наша молодежь рвется в Москву. Если я вернусь домой, как рассказать друзьям, что здесь у людей… длинные хвосты предрассудков?
Анна встревожено глянула на собеседника.
– А я, Хади? И я такая же, как они?
– Конечно, нет! За это я тебя и люблю, – вырвалось вдруг у него.
– Ты?.. Любишь меня? – изумилась девушка, но о своих чувствах пока молчала, как боец, который еще не выбрался из разведки и твердых выводов сделать не может.
Как много близких отношений зародилось тогда, когда кого-то обидели? Как много женщин пытались успокоить мужчину в беде и защитить его, будто птица, пусть и слабыми, неокрепшими крыльями?
Так и Анна… У кого получится быть исключением? Если только природу человека изменить. Она же была настоящей женщиной, она за себя не боялась и готова была в своей стране, а возможно, и в целом мире прикрыть его собою от любой неприятности.
А он? Конечно, обнял, расплел ее длинные косы, погладил руки, плечи… И свет как-то незаметно и мгновенно погас в их комнате. В темноте удушливой около раскрытого окна им было куда уютней, чем на красивой, однако не всегда благожелательной к ним улице.
– У вас зимой дома тепло? – задала она первый попавшийся вопрос, лишь бы не молчать, не говорить нынче на волнующее и болезненные для них обоих темы.
– Да.
– Значит, вы за тепло не платите!
– Конечно! Его сколько угодно.
– Здорово! У вас восемь месяцев – жара, у нас несколько месяцев в квартирах без отопления жить невозможно.
– А мы платим за прохладу.…
– Как?
– Летом без кондиционеров в доме тяжело. Мы много платим за электричество летом.
– Все наоборот! Какой интересный земной шар! Везде по разному… Каждому народу – свой климат и своя доля тепла.
